Победный «Факел Гаргалота»

— А если она и не была заминирована? Почему террористам должны верить больше, чем своему как бы родному правительству? Что хоть и обманом пришло к власти, но кто не обманывает? Обманывателей даже больше уважают за их инициативную умелость.

Он буркнул:

— Террористы по дефолту честнее политиков.

— Это вы правы, — сказал я великодушно. — Круче террористов и политиков разве что бизнесмены. И чем крупнее, тем круче, верно?

Он некоторое время молчал, потом буркнул словно бы невзначай:

— А вот Леонтия говорит, слышала твой голос.

Я отмахнулся, но заметил, как Крамер смотрит изучающе и очень пристально, словно рассматривает каждую мою нервную клетку.

— Это уедает, — сказал я.

— В чем же?

— Напоминает лишний раз, — сказал я, — что меня там не было, а я же мог бы вроде бы как-то поучаствовать в освобождении или хотя бы переговорах. Ничего, она там на яхте развлекалась, а я на теплом берегу!

Он обронил словно бы невзначай:

— Вообще-то она не развлекалась, хотя я ей ни в чем не препятствую, а готовилась к экзаменам. У нее с математикой сложности, вот и подтягивает.

— Чё-чё? — переспросил я. — Это на яхте в тусовке с богатенькими бездельниками?

Он усмехнулся.

— Она сильная девочка и может себе позволить не поддаваться общему поветрию.

Я переспросил:

— Она так и сказала, что готовится к экзаменам?

Он уточнил:

— Ты хочешь узнать, велела ли она так и передать?.. Нет, не велела, но, как понимаешь, явно надеялась, что в той или иной форме я это как-то доведу до твоих ушей.

Я отмахнулся.

— Сейчас уже никогда не волнует, кто с кем спит. Это моя бабушка выходила замуж девственницей, а сейчас привычно, что девушка до замужества переспит и перетрахается с десятками, если не с сотнями мужчин.

— Она несколько старомодная, — заверил он. — Не потому, что старомодная, просто очень уже сосредоточенная на учебе, работе, деятельности. Сильные женщины даже в молодости не прыгают из одной мужской постели в другую. У них дела намного интереснее… Кстати, а где ты все то время гулял, если режим контртеррористической операции ввели даже по городу, а оцепление было всюду?

Вопрос прозвучал как бы невзначай, я сказал с удовольствием:

— А я рассеянный, не замечал никаких запрещающих знаков, просто гулял по городу. Красивый такой, исторический… э-э… старинный. И дома такие старые, древние, давно бы снести пора, но у городских властей явно денег недостает… А в пруду лебеди, лебеди… все с мокрыми жопами, но такие красивые, пока молчат и на сушу не выбираются…

Он поводил пальцем по экрану смартфона, там мелькали то карты, то сводки погоды, наконец проговорил с сомнением:

— Вообще-то ты мог бы успеть на ту яхту… Но только чисто теоретически. Хотя с пристани как-то исчез… Заправщик роль сыграл?

Я сказал с сарказмом:

— Заправщик отошел от причала без нас. Или вы были на самом заправщике? Я остался на пристани, все видели. Честно говоря, на ту яхту не хочу даже без террористов. Я человек слабый, враз западу если не на наркоту, то на какую-то шалавку в короткой юбке… Мне нужно держаться среди людей порядочных.

Он посмотрел с интересом.

— Да? А в прошлый раз прикидывался чуть ли не наркоманом.

Я ощутил легкое замешательство, то ли в самом деле где-то прокололся, то ли он берет меня, как говорили в старину, на Бога, на всякий случай сказал беспечно:

— Все мы прикидываемся, иначе что за жизнь? Весь мир прикидывается!

Он сказал мрачно:

— Доприкидывается.

— Пока не перекинется вовсе? — спросил я. — Нет, не допустим. Наши прикиды безобидные.

— Ты мне зубы не заговаривай, — сказал он. — Так ты был там или нет?.. Я Леонтии верю. Если говорит, что слышала твой голос, то это был твой голос!

— Глюки, — сказал я авторитетно. — Вызванные паническим страхом. Заявляю, как знающий психотерапевт-самоучка.

— Она не паниковала, — заверил он.

— С чего бы?

Он пожал плечами.

— Оптимистка. И всегда уверена в победе. А когда другие паникуют, тем более ищет выход. Ладно, это так, к слову. Это не мое дело, где ты был. Главное, все прошло успешно, а моя девочка получила серьезный урок на всю жизнь.

Он отключил связь, я некоторое время глупо таращил глаза на темный экран. Осталось странное убеждение, что для него важнее было сообщить мне насчет занятий Леонтии математикой, чем узнать, где я был и что делал.

Чертов теракт напомнил, что и здесь война, пусть и не такая, как в Дронтарии. И здесь у меня тоже есть не только права, но и обязанности, что раньше вообще не приходило в голову.

Да, о правах помним все и постоянно боремся за их расширение, а вот обязанности сокращаются как бы сами по себе, хотя и не сами, но это забота и работа тех, кого мы избрали наверх или же просто не мешали им избрать сами себя, что точнее.

Питекантроп стал человеком только в обществе и благодаря обществу. Гораздо более умные и развитые неандертальцы уступили только потому, что прекрасно жили и небольшими семьями, в то время как слабые и не настолько сообразительные кроманьонцы нуждались друг в друге, потому семьи группировались в огромный род, тот разрастался до племени, у которого уже на порядок больше возможностей.