Победный «Факел Гаргалота»

Он оглянулся, но я уже прочучундрил в сторонке подальше от этой суматохи, краем глаза видел, как все трое смотрят в мою сторону, но оглядываться не стал.

Глава 5

На пристани, как и по всему порту, не прекращается суматоха, а народу вроде бы стало еще больше, хотя от самого входа начинаются заградительные линии желтых лент с грозной надписью «No tresspassins!»

Навстречу быстро идет полицейский, держа на поводках двух огромных псов, с ним рядом Герман втолковывает что-то внушительно и по-хозяйски.

Псы на толстых даже не поводках, те можно перегрызть, а на цепях. Оба сразу уставились в меня страшными желтыми глазами, настоящие волкодавы, один посмотрел на мое горло и сладострастно облизнулся.

Страх пробежал у меня по спине и по внутренностям, таким покажись зайчиком, сразу сожрут, и я почти непроизвольно пожалел, что не выгляжу большим и страшным. как огнедышащий медведь, который сам кого хошь порвет и съест…

Конечно, это только мысль, но оба пса, посмотрев на меня, попятились, присели, мелко-мелко дрожа, а потом разом сорвались с места с такой силой и скоростью, что проводник не удержал поводки, и те освобожденно взвились в воздух.

Оба волкодава улепетывают так, что через несколько мгновений мелькнули вдали и тут же исчезли за строениями. Проводник с отчаянным криком исчез следом.

Герман уставился на меня с изумлением.

— У вас что… какой-то особый репеллент?

Я с трудом перевел дыхание, пронесло, ответил как можно спокойнее, даже голос вроде бы не сильно дрожит:

— Это я шепнул им, что мой хозяин сам Крамер Данил Алексеевич…

— Но, — пробормотал он озадаченно, — как… шепнули? Какой-то ультразвуковой свисток?.. Запах страха?

— Не знаю, — ответил я, — я не собакист, хотя собак люблю, но все никак не заведу из-за нехватки государственного времени. Часовой пояс мешает. Думаю начать с хомячка.

Он поморщился.

— С хомячка слишком круто. Вдруг да укусит? Начните с рыбок в аквариуме. Данил Алексеевич одобрит!

— Великолепная идея, — сказал я. — Спасибо! А там и до ручных львов дойду.

Я отсалютовал, приложив кончики пальцев к виску, он кивнул, глядя с подозрительным недоумением, я сделал круг по пристани и вернулся к Крамеру, тот уже один, разговаривает по мобильнику.

Заметив меня, спросил отрывисто:

— Что-нибудь узнал?

— Где? — изумился я. — За вами хожу хвостиком! Мелким таким, поросячьим элегантным бубликом, как у интеллигента из оппозиции.

Он поморщился.

— Намекаешь, что я свинья?

— Вепрь, — возразил я. — Могучий секач, уважаемый и весьма такой вот. Как и положено хозяину чего-то там бизнесменного. Простым смертным, как вот я, непонятного.

— Что-то темнишь ты, простой смертный, — буркнул он. — Чего ради так рвался на заправщик?

— Даже рвался? — изумился я. — Просто выразил слабый и весьма блеклый интерес, так как ничего другого интересного нет, а на яхту издали уже насмотрелся… а вы просто насильно меня запихнули в этот вонючий заправщик, где все пропахло мерзким дизельным топливом!

Он отмахнулся.

— Ладно, не хочешь говорить, не говори. Что дальше?

— Пофланирую малость, — сообщил я. — В одиночестве.

— Какое здесь одиночество?

— Мудрец и в толпе одинок, — сообщил я. — Здесь же одни статисты. Бегают, суетятся, видимостничают. А при захвате заложников, как все знают, надо быть печально серьезными и озабоченными, хотя большинству все по фигу, если не касается их кошелька и огорода.

Он потемнел лицом.

— Да, у всех это только обязанности, у кого-то долг… только у родителей что-то побольше. Ладно, иди гуляй, уже вижу, как зыркаешь по сторонам. Но меня не обманешь.

— Чё-чё? — спросил я.

Он сказал со вздохом:

— Ты уже на взводе, хотя скрываешь хорошо… но недостаточно. Пришло время?

Он хлопнул меня по плечу, резко повернулся и пошел прочь широкими шагами.

Я не то чтобы так уж зыркал, зырканье не в моем характере, хотя и зыркал, но все по делу, так как на заправщике коротко гуднула сирена, что значит — наполнил брюхо топливом, готов к отплытию.

С берега что-то прокричали, как будто нельзя по внутренней связи. На самом танкере наконец закончилась суета, народ торопливо заторопился по сходням на пирс. Через пару минут сходни убрали, толстый рукав гибкой трубы отцепили, и он как бы сам по себе утащился в недра подземных хранилищ дизеля и прочих масел.

Само судно словно опустело, медленно сдвинулось с места, начало неторопливо отодвигаться от причала, а затем тоже будто без воли человека поползло вдоль бетонной стенки в сторону открытого моря.

Пригибаясь, я перебегал в тени, стараясь не привлекать внимания, продвигался и продвигался, страшась промахнуться со временем и моментом. Часто попадаются гигантские тумбы старинного вида, в прошлые века за них толстенными канатами, а потом металлическими цепями пришвартовывались корабли. Сейчас все иначе, однако старину чтут, туристы за нее почему-то платят.

Я зашел с той стороны, с моря на мою крохотную фигурку не обратят внимания, главное, чтобы с этой не видели…