Почему любовь ранит? Социологическое объяснение

Именно потому, что ценность не известна заранее, и потому, что она порождается перформативно, т. е. даруется в процессе романтического взаимодействия, эти романтические взаимодействия вызывают острую тревогу, ведь на карту поставлено представление о личности и, следовательно, ее ценность. Таким образом, чувство собственной незаметности этих клиентов, или, говоря более распространенным языком, «страх быть отвергнутым», является, прежде всего, страхом перед тем, что Хоннет называет «социальной незаметностью», состоянием, в котором человек чувствует себя социально недостойным. Как предполагает Хоннет, социальная незаметность может осуществляться с помощью едва различимых, неявных форм унижений. Выражение лица, глаз, улыбка составляют элементарный механизм социальной заметности и элементарную форму социального признания[327]. Эта социальная незаметность угрожает личности в романтических отношениях именно потому, что знаки признания обещают обеспечить полноценное социальное существование. «На этом первом этапе [ухаживания] застенчивые одиночки чувствуют себя подавленными… страхом быть отвергнутым и собственной неуверенностью. Они просто не могут сделать первый шаг — поздороваться, посмотреть в глаза, пригласить кого-нибудь в кафе или предложить близость»[328]. Этот широко обсуждаемый «страх быть отвергнутым» является, таким образом, социальным страхом, вызванным тем фактом, что социальная значимость устанавливается исключительно благодаря признанию, дарованному окружающими. Застенчивые одиночки чаще других представляют собой угрозу социальному определению собственного существования. Они как одержимые критикуют себя за ошибки — реальные или воображаемые. Такого рода наказание невольно делает личность слабой и снижает самооценку[329]. Эта самокритика существенно отличается от рассмотренных выше стратегий самоуничижения XIX в.: она не заключается в проявлении характера, основанного на (приблизительном) представлении о собственной ценности и об идеале, к которому следует стремиться. Скорее, она отражает то, что мы можем назвать «концептуальной (умозрительной) неуверенностью в себе», или неопределенностью в отношении самовосприятия и критериев для его создания. Концептуальная неуверенность связана, главным образом, с тем фактом, что критерии индивидуальности и идеала характера стали неясными, а также с тем, что социальные отношения страдают от неопределенности, касающейся социальной ценности человека и критериев ее установления. Концептуальная неуверенность противоположна самоуничижению, о котором говорилось выше: такое самоуничижение было четко прописано и ритуально выполнялось, а не скрывалось; оно не угрожало идеалу личности и даже воплощало его, оно требовало ритуальных подтверждений от партнера и, таким образом, создавало связь, и, наконец, оно представляло собой неявную ссылку на нравственные идеалы, известные обеим сторонам.

Страх быть отвергнутым — это опасность, постоянно угрожающая отношениям, поскольку под угрозой находится вся система самооценки. Позвольте мне привести несколько примеров. В письме к своему брату Тео Ван Гог описывает, как его любовь была отвергнута Ки, его кузиной.

Жизнь стала мне очень дорога, и я очень рад, что люблю. Моя жизнь и моя любовь — единое целое. «Но тебе же сказали — „нет, никогда, никогда“», — скажешь ты. А мой ответ таков: «Старина, сейчас я смотрю на это „нет, никогда, никогда“ как на глыбу льда, которую я прижимаю к сердцу, чтобы ее растопить»[330].

Здесь быть отвергнутым явно не воспринимается как угроза статусу или чувству собственного достоинства. Это еще одна возможность для человека проявить и подтвердить свою способность растопить лед отказа. Сравните это с ситуацией 40-летней лесбиянки, с которой она столкнулась в новых отношениях. Вот что она рассказала в интервью:

У нас были удивительные выходные, я познакомилась с ее друзьями и семьей, а потом у нас был потрясающий секс, а на следующий день она мне говорит: «Может, ты придешь только на два часа сегодня вечером или давай лучше увидимся завтра». Это вызвало у меня такую злость и возмущение! И знаете, даже сейчас, когда я с вами разговариваю, меня переполняет тревога. Я чувствую себя парализованной. Как она могла так поступить со мной?