Почему одних любят, а с другими живут?

Его супруга не могла уразуметь, что взрослый мужчина не может отпустить ситуацию. Пришлось объяснять, что мы не такие разумные существа, как кажемся, что детские травмы влияют на нашу жизнь, что ребенок, если он не испытал любви мамы, приходит к выводу, что любить больно и нельзя надеяться на любовь. Человек закрывается и не проявляет любви, потому что ещё в детстве, когда мыслил не логически, а исключительно эмоционально, заключил, что это опасно.

Потом говорили о маме. Разумеется, хочется осудить ее, заклеймить жестокой и бессердечной. Но, осуждая родителей, нельзя построить свое счастье. Мама мужчины, безусловно, сама глубоко травмирована и искалечена, не получила в свое время опыт любви и нежности, принятия и понимания боли другого. У нас же всегда ценились женщины, что «и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет», а нежные и чувствительные считались не жизнеспособными. А времена в России почти всегда были трудными: Первая мировая, революция, коллективизация, репрессии, Вторая мировая, застой, очереди даже за мылом, талоны… Задача выжить до сих пор для некоторых является первоочередной.

Мама сама страдает, но не может найти выхода. Она достойна сочувствия (как и все мы) и участия, но не порицания. И она все равно любит своих детей, хотя ее любовь и не похожа на таковую. Но ребенок, даже взрослый, не может почувствовать любовь, пока осуждает, не благодарен. А значит, и не может сам любить и выражать любовь – сосуд любви, идущий от предков, перекрыт.

А мужчина все это время плакал.

Отдельная работа – как освободиться от преследований и манипуляций страстного любовника. Но проблемы оптом не решаются.

Невнимание к своим чувствам и желаниям, так же, как и невнимание к чувствам и желаниям своего партнера, приводят семью к драмам. Иногда клубок трагедий настолько запутан и обиды столь велики, что вернуть мир в дом становится невозможным. И отсутствие конфликтов в семье – не всегда сигнал благополучия, иногда это может быть симптомом холодности и равнодушия, которые разрушают семью незаметно и неизбежно.

МОЖНО БЫТЬ?

– Муж мной не интересуется, восхищается другими дамами, со мной ему неинтересно. Когда мы встретились, было все иначе: он восхищался мной: «Как много энергии, как много талантов!» Я занималась в театральной студии, танцевала, пела, посещала художественную школу.

– Что изменилось в Вашем поведении после свадьбы?

– Ну, во-первых, мы поженились по моему настоянию. Он сильно не хотел, хотя отношений со мной разрывать не собирался. Может быть, потому, что его родители жили во вражде.

– Подождите, это Ваша история, не его… Что изменилось в Вас?

– Ну, войдя в дом его родителей, а именно там мы стали жить (точнее, я стала там жить, а у него ничего не изменилось), я в некотором роде начала играть роль поломойки и Ухти-Тухти (утка в одноименной сказке, которая целыми днями всем все стирала), клининг-группы в одном лице. И когда я была беременна, я продолжала так же активно все мыть и стирать, отчего потеряла первого ребенка.

– И что Вы в это время чувствовали?

– Я себе говорила, когда уставшая опять должна была идти мыть: тебя никто не звал – не нравится, уходи.

– Расскажите немного о своем детстве.

– Я с детства была хулиганка, артистка, часто убегала из садика, угуливала далеко от дома, так что приходилось меня искать – мне просто было интересно, что за тем поворотом, а что за тем… Я могла увлечься какой-нибудь подругой, и разлучить меня с ней было невозможно, отчего отец меня со скандалом возвращал домой, хотя у меня с ним в детстве были великолепные отношения, я им восхищалась.

– Вы единственный ребенок в семье?

– У меня есть старшая сестра. Родители были опечалены, когда узнали, что на свет появлюсь я: «Ой, – говорила мама, – мы так бедно жили, еще один ребенок – это так тяжело!»

– Что Вы чувствуете, говоря об этом?

– Ну, это просто информация, ничего… – у дамы появились слезы. – Ну, не знаю, отчего слезы, я никогда не воспринимала это как проблему – это просто факт.

– То есть Вас не звали в этот мир, Вы сами пришли?

Слезы полились струями.

– Че попало… – произнесла клиентка.

– А не от того ли Вы сбегали, что Вас-то и не звали, Вы «искали, где Вас позовут»?

– Да нет, мне просто было интересно гулять…

– Что с Вашими чувствами? Вы умеете их открыто выражать?

– Я слезы только открыто выражаю, – улыбается, несмотря на мокрые глаза.

– И что Вы чувствуете сейчас?

– Удивление – о чем это я плачу? Знаете, наверное, от того, что кто-то меня внимательно слушает, заинтересован во мне, – и слезы опять полились ручьем.

– Родители были заинтересованы в Вас, слушали?

– Да в общем-то нет, они всегда говорили: «Главное – учеба», другие проблемы их не интересовали. Мама не смогла учиться из-за смерти ее отца на войне, пришлось работать, выживать. Нереализованные мечты…

– Похоже, Вас тоже не интересуют собственные чувства… Вы их отрицаете – они не важны. Главное – что?

– Чтоб другим было хорошо.

– Скажите, похожа Ваша современная ситуация на детскую: в эту семью Вас не звали – и в родительскую семью Вас не звали?