Почему распался СССР. Вспоминают руководители союзных республик

– Со мной эту тему не обсуждали. Потому что было очевидно, что нашим искренним желанием было выйти из состава СССР и восстановить свою государственность.

– Как бы вы вообще охарактеризовали происходящее в Москве в тот период? Как вам из Таллина виделось столкновение разных группировок внутри союзного центра?

– Противостояние было острым, и в итоге оно вылилось в путч и вооруженные столкновения. А это уже представляло серьезную угрозу для всей страны, ведь нельзя забывать, что Советский Союз обладал мощным ядерным потенциалом. Так что мы должны быть благодарны тем силам, которым удалось предотвратить возможную гражданскую войну.

– С какими основными проблемами – экономическими, политическими, социальными – столкнулась Эстония в первые годы независимости?

– Трудностей было много – внезапная потеря всесоюзного рынка сказалась практически на всех сферах жизни. Приходилось заниматься и предотвращением возможных провокаций. Но в целом наши первые после восстановления независимости правительства сумели со всем справиться.

– Принято считать, что балтийские республики никогда не были советскими в полной мере, а в СССР к ним относились как к своему собственному «Западу», поэтому им позволялось чуть больше, чем остальным в составе Союза. Чувствовали ли вы такое отношение?

– Я не разделяю это мнение. У нас действительно был опыт независимости, и он оставался в сознании всех народов Прибалтики. Да, в условиях оккупации мы, возможно, предъявляли требования более высокие, чем в других частях СССР. Но никакого особого отношения к нам не было, за исключением особого страха центральной власти перед проявлениями «национализма» и, как следствие, предупредительных мер, среди которых была политика русификации. С тех пор как мы сумели восстановить свою государственность, мы действовали строго по законам международного права. И законодательную, и исполнительную власть сегодня во многом осуществляет молодое поколение, и это хорошо, поскольку эти люди выросли уже в свободной стране. Мы должны помнить, что народ является высшим носителем власти, и делать все необходимое для сохранения независимости нашей страны. Мы населяем этот уголок земли между Финским заливом и Чудским озером с древних времен, и ни у кого нет ни юридического, ни морального права отобрать его у нас.

Тенгиз Сигуа, экс-премьер-министр Грузии

«Горбачев принуждал, Гайдар – никогда»

Тенгиз Ипполитович Сигуа

Родился в 1934 году в грузинском селе Лентехи

Доктор технических наук, был директором Института металлургии АН Грузинской ССР

С ноября 1990 по август 1991 года был председателем Совета министров в правительстве ГССР Звиада Гамсахурдии

Исполнял обязанности премьер-министра Грузии в 1992–1993 годах

Ушел в отставку в 1993 году, когда парламент Грузии не утвердил бюджет, предложенный его правительством

Интервью состоялось в сентябре 2016 года

* * *

Когда я приехал, в квартире Тенгиза Сигуа шел грандиозный ремонт. Хозяин, извинившись за хаос, усадил меня на кухне и угостил теплыми домашними хачапури.

«…Мне до сих пор стыдно: два дня он у меня гостил, а мы так и не пообедали. Хачапури и чай, хачапури и чай – так мы и работали оба дня до двух часов ночи», – это он об эстонском премьере [Эдгаре] Сависааре (занимал этот пост с мая 1990 по январь 1992 года. – Прим. ред.).

«…Когда жена так сидит на голове у мужа, он не президентом, а директором магазина должен быть», – это об экс-президенте Грузии Звиаде Гамсахурдии.

«…Он выходит из машины, начинает целовать. Водкой пахнет страшно! То есть пообедал», – это о Борисе Ельцине.

«…Назарбаев вскочил и громко выругался по-русски. Уже протянул руку, но я схватил его, чтобы он не ударил Ельцина», – это об одном из саммитов СНГ.

Мой собеседник, некогда весьма высокопоставленный чиновник, помнит многое и рассказывать об этом вслух не стесняется.