Почему сердце находится слева, а стрелки часов движутся вправо. Тайны асимметричности мира

Прежде всего нужно понять, что с исходными данными все в порядке – в момент смерти левши действительно моложе правшей. Однако, как ни парадоксально, это не значит, что у левшей продолжительность жизни короче, чем у правшей. Проблема эта хорошо известна в эпидемиологии и встречается при изучении так называемых «когорт смерти», в которых берется группа людей, умерших одновременно, а потом их жизни рассматривают ретроспективно. Напротив, при изучении «когорт рождения» берется группа людей, родившихся одновременно, а затем исследуется течение их жизни. У всех в когорте рождения двадцатый, сороковой и шестидесятый день рождения наступает одновременно, тогда как в когорте смерти дни рождения приходятся на разные даты. У двадцатипятилетнего двадцатый день рождения случился пять лет назад, а у девяностолетнего – семьдесят. Семьдесят лет назад многое было иначе, в том числе и отношение общества к леворукости. В западном мире доля левшей в начале XX века была значительно меньше, чем в конце, что видно из рис. 9.1. Следовательно, в среднем левши XX века родились позже, чем правши. Это едва ли удивительно: недавно умершие левши родились позже, чем правши, и выглядеть это будет так, словно они умерли более молодыми. Проблема когорты умерших лучше всего видна, если смотреть не на возраст только что умерших, а на возраст еще живущих. Так же как мертвые левши умерли в более молодом возрасте, чем мертвые правши, так и живые левши в среднем моложе живых правшей, причем разница в возрасте в каждом случае одинакова. Леворукость в итоге оказывается просто маркером, указывающим на более позднее рождение в XX веке. Поясним этот тезис еще раз: люди, читавшие «Гарри Поттера», моложе тех, кто его не читал. Спросите родственников недавно усопших, читал ли покойный «Гарри Поттера» – и неизбежно окажется, что поклонники «Гарри Поттера» умирают молодыми. Но это только потому, что читатели «Гарри Поттера» вообще моложе. Так что нет необходимости помещать на обложках предупреждение, что книги о Гарри Поттере опасны для здоровья.

У левшей иммунитет слабее

«Некоторые научные данные связывают леворукость с проблемами иммунной системы человека», – писал Observer 4 февраля 2001 года, обсуждая заодно и предположение, что у левшей продолжительность жизни меньше, чем у правшей. Справедливости ради надо отметить, что в статье говорилось и о том, что «это весьма дискуссионная область и до окончательных выводов еще далеко». Идея о том, что левши больше подвержены аллергиям и расстройствам иммунитета, восходит к работе неврологов Нормана Гешвинда и Питера Бехана, опубликованной в 1982 году. Гешвинд полагал, что обнаружил преобладание левшей среди его пациентов с расстройствами иммунитета. Вместе с Беханом он распространил анкеты среди левшей, приходивших в лондонский магазин, специализирующийся на вещах для леворуких. Они сравнили этих левшей с группой правшей и обнаружили, что проблемы с иммунитетом у левшей встречаются чаще. Статья Гешвинда и Бехана сразу же привлекла внимание прессы, и родился еще один миф[443].

В дальнейшем Гешвинд подкрепил этот миф серией обширных работ, позже составивших книгу, в которой выдвинул сложную теорию о связи леворукости с широким спектром разных заболеваний. В центре его теории была идея о том, что в ходе внутриутробного развития люди вырабатывают разное количество мужского гормона тестостерона и что тестостерон влияет на формирование мозга и иммунной системы. Теория была столь сложна, что мы с Филом Брайденом могли в целом разобраться в ней лишь по схеме, напоминающей схему старинного железнодорожного узла в Крюи (действительно впечатляющую). Проблема любой излишне сложной теории, в особенности включающей неизмеримые параметры, например уровень гормонов на ранних стадиях развития плода, в том, что она кажется объясняющей все, а опровергнуть ее нельзя никакими наблюдениями. Действительно, особая проблема для медицины и науки заключается в том, что в научной литературе ошибочные идеи закрепляются куда легче, чем испаряются из нее. Огромного количества отрицательных результатов часто оказывается недостаточно, чтобы опровергнуть единственный позитивный результат, если достаточно много людей доверяют этому позитивному результату. Так было и с работой Гешвинда и Бехана[444].