Почему в России не ценят человеческую жизнь. О Боге, человеке и кошках

И, честно говоря, никто до си пор не разгадал эту тайну русской души, не описал те ее импульсы, которые толкают многих русских людей в объятия убийцы Сталина. Те люди, для кого Сталин прежде всего убийца и садист, – это какой-то особый русский мир. И, наверное, этот русский мир, в основе которого лежит чувство сострадания к болям и мукам ближних, уже умер или умирает на наших глазах. А тот русский мир, который поклоняется Сталину, – это какая-то другая цивилизация, другое устройство души. И правда состоит в том, что сегодня инициатива за этим другим русским миром, за теми людьми, которые не способны к состраданию к мукам своих соотечественников. Я лично, как и мои предки, принадлежу к первому, уже умирающему русскому миру. И поэтому я могу только на рациональном уровне, конечно, внешним образом, описать, что стоит за другим, чуждым мне русским миром, что стоит за миром, который, вопреки элементарному нравственному инстинкту, поклоняется Сталину. Многие считают, что этого нынешнего поклонения Сталину не было, если бы Ельцин или его преемник Путин на государственном уровне осудили хотя бы преступления времен «большого террора». Я до недавнего времени тоже так считал. Но теперь я думаю, что никакой запрет на поклонение Сталину ничего не даст, если душа у многих, очень многих русских людей молчит, если откровенный убийца не вызывает у них никакого отвращения, если картина мук и страданий миллионов людей не вызывает у них в душе чувства боли. И за этим, наверное, стоит множество слабостей русской души, которые по непонятной причине именно в посткрымской России соединились в одно целое. Тут и страх перед правдой о советской истории, о русском народе: ведь мучили наших соотечественников не враги, не иноземцы, а мы сами, русские люди. Ведь страшно подумать, как много людей со звериной душой появилось на поверхности жизни в советское время: церкви разрушали русские люди, конвоирами до конца 1940-х были прежде всего русские люди, и т. д. и т. п. Может быть, это наследство психологии рабов, способных терпеть насилие власти над собой и способных в угоду власти пойти на любые преступления? Очевидно, что за любовью к Сталину стоит дефицит ценности человеческой жизни: не жалко не только себя, но и ближних, а тем более дальних. Тут сказалась и сказывается традиционная русская бытовая жестокость, тут много и от того, что на самом деле русская нация как нечто единое, органически целостное, так и не сформировалась, сказывается, наверное, и традиционное русское сознание жертвы, фатализм. Принято связывать поклонение Сталину с традициями русского государственничества, с приматом ценностей державности над ценностями свободы, чувством личности. Но ведь, как я помню, именно люди, сегодня поклоняющиеся Сталину, поддержали в начале 1990-х идею «суверенитета РСФСР», поддержали убийство исторической России.

Так что простого объяснения феномена поклонения Сталину на самом деле нет. Наверное, правы и те, кто за поклонением Сталину видит так и не преодоленное наследство советскости, не знающей различия между добром и злом. Наверное, после десятилетий жизни в соответствии с ленинским «нравственно все, что служит победе коммунизма», уже невозможно стать нормальным человеком, человеком с душой, живущей по совести и умеющей отличать зло от добра. И, может быть, действительно вот этот второй, чужой для меня русский мир, поклоняющийся Сталину, – это уникальное наследство советской истории, какой-то особый вариант ницшеанства, восставшего против фундаментальных моральных основ человечности. А почему нет? Ведь мы, русские, не просто боремся со злом, которое сами создаем, но и пытаемся обожествить это созданное нами зло. Честно говоря, чем больше я пытаюсь вникнуть в тайну русской любви к Сталину, тем тягостнее у меня на душе. Что могут дать себе, своим близким, человеческой цивилизации люди, которые, несмотря ни на что, поклоняются откровенному садисту и убийце.

Ноябрь 2018 года

Куда ведет Россию патриарх Кирилл

Разговоры о том, что России пора «сойти с рельсов» эпохи Просвещения и Нового времени, отдают мракобесием