Почему жирафы не стали людьми и другие вопросы эволюции

Увеличение роста было модно не только среди жирафов. В том же самом Сивалике, где жили особо тяжеловесные браматерии, совершенно аналогичные процессы происходили, например, со свиньями. Крайне показательно увеличение зубов от мелкого Conohyus chingiensis до гигантского Tetraconodon magnus. При этом размеры зубов могли обгонять рост остального тела, такое явление называется мегадонтией.

Не обошла мегадонтия и приматов. В позднемиоценовых слоях Сивалика с древностью 9–11,6 млн л. н. пара зубов, в целом похожих на сивапитековые, описана как Chinjipithecus atavus. С этой обезьяны началась эпичная история гигантопитеков – рекордсменов в мире приматов. С 9 до 5 млн л. н. на основе сивапитековых появились настоящие чудища – Gigantopithecus giganteus (он же Gigantopithecus bilaspurensis и Indopithecus giganteus). К сожалению, до сих пор они известны только по зубам и одной нижней челюсти. Но зубы индийского гигантопитека были как у большой гориллы, так что масса тела должна была достигать не меньше 150 кг, а скорее всего – сильно больше! В более поздние плейстоценовые времена – от 1,96 млн л. н. до 300 тыс. л. н. – у Gigantopithecus blacki размеры ещё выросли – в полтора раза больше гориллы, так что средняя масса тела должна была быть около 270 кг, а по оптимистичным оценкам – до 600 кг, рост же мог быть до 3 м! Для сравнения, самый тяжёлый самец гориллы в природе весил 225 кг, а самый рослый был 194 см высотой, самки же обычно имеют вес 70–114 кг и рост 140–150 см.

Причины увеличения размеров у приматов были ровно те же, что и у копытных: достаточное количество еды и избегание пресса хищников. Нарушение этого баланса неизбежно приводило к вымиранию. Когда в середине плейстоцена саваннизация докатилась до Юго-Восточной Азии и высушила леса, огромным специализированным приматам уже не хватало места и пищи. Выжили только мелкие сверхподвижные гиббоны и не самые крупные орангутаны. Одновременно в Азии в полную силу развернулись люди, которые вполне могли охотиться если и не на взрослых гигантопитеков, то точно на детёнышей. Для приматов с доведённой до идеала K-стратегией размножения – очень редкое рождение очень малого числа детёнышей с усиленной заботой о них и повышенным выживанием потомства – это была катастрофа. Если чадо рождается, скажем, раз в пять лет, да потом ещё лет десять-пятнадцать растёт, а питекантропы хотят есть каждый день и, в отличие от кошек и гиен, со своими мозгами и копьями способны уязвить и малыша, и даже трёхметрового монстра, то у обезьян не остаётся ни малейших шансов.

Жирафы становятся жирафами

Самую экзотичную и одновременно самую привычную для нас эволюционную стратегию избрали жирафы болинии Bohlininae. В некоторых классификациях их ранг не поднимают выше подтрибы, настолько они похожи на современных жирафов. Появились они ещё в середине миоцена, но только в конце развернулись в полную мощь.

Странной аномалией среди болиний выглядит иракский Injanatherium hazimi с его плоской макушкой, от которой в стороны крыльями расходились две пары треугольных рогов – передние маленькие и задние большие. Такая голова удивительно похожа на вариант более примитивного кантумерикса. Кстати, какой-то пока неопределённый вид инджанатериев жил и в Индии. По некоторым особенностям инджанатерий довольно примитивен и больше похож на жирафокерикса.

Намного банальнее выглядели собственно болинии – Bohlinia adoumi из Чада, греческая Bohlinia nikitiae, а также B. attica (она же Orasius attica и Palaeotragus tungurensis), обитавшая от Европы через Иран до Монголии. Другие почти-почти жирафы конца миоцена – Honanotherium schlosseri из Ирана и Китая и менее высокие H. bernori из Ирана – принципиально похожи на болиний. Облик каноничен: два вертикальных конических рога-оссикона, покрытых шерстью, вытянутая морда (разве что пневматизация черепа была заметно меньшей, чем у жирафа), чрезвычайно длинные ноги и шея. Тут-то и вступают в противоречие понятия «банальнее» и «экзотичнее». С одной стороны, болинии и хонанотерии внешне почти не отличались от современного жирафа. С другой стороны, именно такая композиция тела – очень странное решение. Собственно, среди современных зверей жираф с его пропорциями и адаптациями совершенно уникален. Болинии превзошли всех своих предков и вымахали до пяти метров (кстати, по размерам костей они хорошо делятся на две группы – больших самцов и маленьких самок). В итоге болинии доставали до самых высоких веток, куда не мог дотянуться ни один другой наземный зверь. Все признаки свидетельствуют о листоядности болиний.