Почти кулинарная книга с рецептами самосохранения и 540 шагов под зонтом

Я осматриваю кухню. Шесть бесформенных тел, не включая музыканта, застыли в разнообразных вопросительных позах на четырех квадратных метрах. Босх в обнимку с Пикассо прослезились бы, глядя на такую натуру.

– Я оттуда… – показываю я на обои из пожелтевших газет.

– А! Соседушка! – радостно булькает маэстро. – Пить бушь? Семеновна, налей ему!

– Дык, ужо! – откашливается худое создание из угла, обводя руками стол.

Логично предположить, что это женщина. Лет, наверно… Быть может… Я, конечно, могу и ошибаться… Но приблизительно… Что-то в промежутке между тридцатью и пятьюдесятью. По серому помятому лицу со следами ярких румян сквозь сигаретный туман определить сложно. Перед эфемерным созданием деревянный стол с семью бутылками водки, пятью стаканами, тремя огурцами и одной головкой репчатого лука.

– Невеста моя! Семеновна! – мужчина представляет жестом хозяйку стола в валенках, ватных штанах, толстом вязаном свитере и белом пуховом платке, символизирующем, я так думаю, фату. – Я Витек! Для своих! А остальных не ведаю! Пришлые они.

– Друзья мои! – обижено присоединяется к беседе невеста.

– О! Друзья! – подхватывает Витек. – А тя как кликать?

– Сергей! – отвечаю я, все еще не зная, как себя вести. Моя утонченная изнеженная городская натура впервые встретилась нос к носу с суровыми буднями сельскохозяйственной свадьбы.

– А по батюшке? – звучит низкий голос обладателя тела, лежащего на полу у печки.

– Васильевич!

– Василич, ты энто… падай на свободное место! – приглашает сосед.

– Мы пить станем, нет? – возмущается еще одно существо за столом, с вытянутым вперед граненым стаканом. – Рука затекла!

– Вы охренели! – взрывается за спиной голос моей супруги. – Вы чего тут устроили?

Все взгляды обращаются к ней.

– Василич, это хто? – спрашивает ошарашенный Виктор.

– Я «хто»? Я тебе покажу сейчас, кто я! Я живу тут. А вы спать нам не даете…

– Жинка евойная! – шепчет Семеновна.

– Василич? – переспрашивает Витек.

– Ага! Жинка! – продолжает кричать Марина. – Я вам покажу сейчас жинку! Милицию вызову, мигом уберетесь! А ты чего тут стоишь, нюни распустил? – это она уже ко мне обратилась. – Это же животные! Не понятно, что ли?

– Ты, дамочка, энто… не кричи! Я, энто… живу тутаво! – попытался озвучить ноту протеста Виктор.

Плохо он знал мою жену… Точнее, вообще не знал.

Шестеро пришлых гостей весело покинули гостеприимный дом Витька во главе с невестой Семеновной. Кто по-пластунски, кто на своих двоих, а кто и на четырех. Для устойчивости. Витек только жалобно поскуливал, сидя на табурете.

– Семеновна, не покидай меня! Слышь, Василич, ну скажи ты своей… Чего она енто, в сам деле…

Вещи летели вслед их обладателям с дружескими пожеланиями моей жены:

– Чтобы ноги вашей я здесь больше не видела! Пьянь подзаборная!

– Эт она зря, Василич! Слышь, хозяюшка, эт ты зря! Приличные люди… были!

– Алкаши они приличные!

Прогнав всех гостей, Марина закрыла дверь и заняла боевую стойку напротив Виктора.

– Виктор, на знаю, как вас по отчеству, предупреждаю! Со мной шутки плохи! Я терпеть не буду! Следующий раз приду с милицией!

Витек в ответ молча хлопал мутными глазами, обнимая одной рукой гармонь, а в другой держа не выпитый стакан водки.

– Вы меня поняли? Если еще хоть раз…

Марина не успела договорить. Заплакал ребенок.

– Сашка проснулся! – и она убежала на нашу половину.

Стена была настолько тонкая, что было слышно, как Марина взяла сына на руки, как сняла с него подгузник, как тот мокро шлепнулся на пол, как детская присыпка сыпалась на попку ребенка и как Санька зачмокал соской. Мы с Витьком все это время смотрели на стену, как в театре звуков.

Марина запела колыбельную. Витька икнул.

– Не повезло тебе, Василич! Твое здоровье.

Он выпил свой стакан, медленно моргнул пару раз и погрузился в сон, убаюканный колыбельной под водочку. Я забрал из его рук музыкальный инструмент. Аккуратно помог телу Виктора свалиться на половичок рядом с печкой. И ушел, оставив жениха в одиночестве отмечать свою свадьбу. Праздник удался.

На следующий день, в обед, в нашу дверь постучали. На пороге стоял проспавшийся сосед с бутылкой мутного самогона в руках.

– Привет, соседи! Я знакомиться пришел!

Ему повезло, что Марина ушла гулять с ребенком.

– Меня Виктор звать! Витек для своих! А тебя как?

Он ничего не помнил. Память его была стерильна, как детская бутылочка.

– Сергей я!

– А по батюшке?

– Просто Сергей.

– Так чего, Серега, приглашай гостя! – сосед помахал перед моим лицом бутылкой.

– Вы простите! – я нашел выход из создавшейся ситуации. Гость же не знал, чем могут быть чреваты для него эти посиделки, по причине короткой памяти. – Я сейчас ухожу. За женой! Она с ребенком гуляет!

– А! Так у вас дите? Ну, ладно! – радостно ответил Виктор. – Тогда сам отмечу знакомство! А то как-то не по-людски. Живем вместе, а еще и не выпили ни разу!

– Ды мы вообще-то не особо!

– Чего? – подозрительно прищурился сосед.

– Не пьем, в общем!

– Че, больные, аль чего? – он готов был посочувствовать.

– Просто не пьем!

– Да? – теперь подозрение смешалось с презрением. – Ну и ладно! Мне больше останется.