Почти счастливые женщины

С виду все мило и благостно, подбадривающие улыбки юной коллеге, «всегда готовы помочь и разъяснить», по словам пожилой и явно замученной директрисы. Красивая яркая завуч со звучным именем Виктория – совсем молодая, немного за тридцать. Взгляд оценивающий, словно Аля пришла наниматься в Дом моды.

Немного скривилась, глянув на ее туфли без каблуков.

Сама-то на высоченных.

Первый урок в седьмом. Аля зашла в класс, прижимая к груди журнал. Зашла и залилась краской. Испугалась – дети замечают все! Но детям было по барабану, какого цвета лицо у училки – да хоть серо-буро-малиновое! Они все еще были возбуждены первой встречей, делились летними впечатлениями, перешептывались, похихикивали и фыркали. Все понятно – первое сентября не для занятий. Но надо сразу поставить на место, верно?

Растерянная, тысячу раз репетировавшая вступительную речь, Аля беспомощно опустилась на стул. Из головы все вылетело моментально. На помощь пришла глазастая девочка, сидевшая на первой парте и, кажется, единственная, кто с сочувствием глядел на новенькую русичку. У девочки была странная внешность – черные, как южная ночь, глаза и иссиня-черные, блестящие волосы.

Она подалась вперед и, кивнув на классный журнал, прошептала:

– На последней странице!

Аля вздрогнула и с испугом посмотрела на девочку.

– Список! – шепнула та. – Давайте знакомиться!

Дошло наконец. Аля с благодарностью посмотрела на девочку.

После уроков собрались на педсовет.

Оглядев коллег, Аля чуть не рассмеялась – как же точно ба все описала! Немолодой, хорошо за сорок, поджарый и остроносый физрук с плотоядным взглядом оглядывал новеньких. Но и стареньких не забывал.

Полный, одышливый, лысый трудовик ежеминутно вытирал потную лысину.

Военрук с очень прямой спиной, кажется, страшно гордившийся военной выправкой, немолодой и довольно потрепанный, сидел, ни на кого не глядя.

Ну и завхоз, заскочивший на пару минут, чтобы что-то шепнуть директрисе, тоже был вполне комедийным персонажем – маленький доходяга с красным, пропитым лицом и жуликоватыми глазками.

«Да уж, Клондайк!» – усмехнулась Аля.

Через две недели ей дали седьмой в классное руководство.

Черноволосую девочку звали Майей, и оказалось, что своей необычной внешностью она обязана отцу-кубинцу.

Майю выбрали старостой. Аля сразу успокоилась – с этой девочкой она всегда найдет общий язык.

Так, собственно, и оказалось. Жизнь потекла, как и положено, с ежедневным утренним трепетом перед работой, с тревогой и даже страхом за то, что не справится, не сможет ответить на каверзный вопрос, осадить наглеца или ответить на хамство.

А еще была радость от предстоящих встреч и открытий – а их было много. Хотя и неизбежных расстройств, ночных слез, мук от собственного непрофессионализма избежать Але не удалось. Нередко она страдала из-за того, что не все получается, ей казалось, что она не на своем месте. Но постепенно это прошло, точнее, стало не таким болезненным и острым.

Вечерние проверки тетрадей, составление планов уроков – теперь это была ее жизнь. Нудные педсоветы – и поскорее домой к ба, в тишину, прочь от топота и гомона, от пустых разговоров и сплетен.

В выходные по-прежнему ездила к деду, на Юго-Запад.

Тот слабел день ото дня. С головой тоже творилось неладное.

Аля понимала – нужна постоянная сиделка, а не просто помощница по хозяйству. Но где же взять такие огромные деньги? Пошла на Арбат в скупку. Страшно смущалась, положила на прилавок дедов подарок.

Пожилой, с моноклем в левом глазу, ювелир, такой картинный, даже карикатурный – округлое брюшко, шелковый жилет, лысина в обрамлении жидких, прозрачных, седых кудряшек – долго крутил серьги:

– Много не дам. Работа современная, камни неплохи, но вы ж понимаете!

– Сколько?

Он назвал сумму. Але она показалась приличной. Выходит, истинная цена серег куда больше! Она слышала, что в скупках дают максимум тридцать процентов.

Что делать?

– Я подумаю, – сказала она и выскочила из магазина. Звякнул колокольчик, гулко хлопнула дверь.

Почему-то страшно дрожала. И почему? Совсем взрослая женщина, учитель литературы, а робеет перед каким-то барыгой, как первоклассница.

Зашла в другую скупку, на противоположной стороне. Там предложили еще меньше. Пришлось вернуться к «жилетке».

Увидев ее, он усмехнулся.

– Я приличный человек и вижу, кто вы! – с обидой сказал он. – И цену я вам дал хорошую. Ну да ладно, ваше право…

Так что, будем оформлять?

– А если… если чуть больше? Потому что…

Он раздраженно ее перебил:

– Потому что у вас обстоятельства, верно? Милая моя, у тех, кто сюда приходит, всегда обстоятельства, уж мне вы поверьте.

Деньги лежали на самом дне сумки. Аля шла быстро, почти бежала, стараясь скорее убраться с Арбата. Теперь с когда-то любимой улицей навсегда будут связаны неприятные и унизительные воспоминания.

По дороге к метро заскочила в галантерею. Купила, как ей казалось, похожие. Прозрачное стекло и фальшивая позолота. Дед вряд ли поймет.

На первое время деньги есть, теперь нужен приличный и надежный человек, а где его взять? Это главный вопрос.

С ба она этим не делилась, заранее зная ее реакцию.