Почти смешная история и другие истории для кино, театра

Герман Сергеевич не смотрел на Зою Павловну, он глядел на сцену, где Ломов, ловко орудуя иглой, зашивал платье на плече партнерши.

— Был дома разговор! — сообщил при этом Герман Сергеевич Зое Павловне, и та сразу вспомнила, что предсказывала Ириша!

— Конечно, иначе бы вы не знали, как меня найти. Но она ни в какую?

— Да!

— Что — да?

— Ни в какую, да!

— И она накинулась на вас, что вы посмели со мной познакомиться?

— Нет, — покачал головой Герман Сергеевич, — я сказал, что я из Министерства культуры!

Зоя Павловна не засмеялась, только лишь первый раз взглянула на Германа Сергеевича с любопытством.

— Значит, вы на моей стороне?

— Нет. Но я за честность.

— Если по-честному, она должна давать мне внука?

Герман Сергеевич кивнул.

— Почему стоим? — вдруг закричала Зоя Павловна. — Почему не работаем? Начали, явление шестое, где про собак…

— Зоя Павловна… — попробовал обратиться к ней Герман Сергеевич, но та оборвала его:

— Не сейчас!

— Поймите, что ваш Откатай подуздоват! — начал Ломов.

— Неправда! — возразила Наталья Степановна.

— Подуздоват!

— Вашего Угадая подстрелить пора, а вы сравниваете его с Откатаем!

— Стоп! Стоп! — рассердилась Зоя Павловна, и Герман Сергеевич не понял почему. — Наташа, вы пропускаете главное — азарт, страсть!

И Зоя Павловна помчалась на сцену.

— Вася, попробуем со мной!

Теперь репетировали тот же отрывок, но в роли Натальи Степановны выступала сама Зоя Павловна. И оттого ли, что настроение было отчаянное, или от озорства, которое вдруг ее охватило, — озорство и тот самый азарт, и упрямство, — заиграла Зоя Павловна замечательно, и стала моложе, и красивее, и сцена пошла совсем по-иному, так что исполнительница, которую подменили, не обиделась, а вовсе захлопала и закричала:

— Зоя Павловна, браво!

А Герман Сергеевич тоже с изумлением смотрел на Зою Павловну, будто впервые видел.

Зоя Павловна перехватила этот взгляд, легко спустилась со сцены в зал и гордо, по-молодому спросила:

— Какая я актриса?

— Ну? — с искренним восхищением оценил Герман Сергеевич и продолжил: — Люкс!

Зоя Павловна удовлетворенно заметила:

— То-то! — и добавила: — Хотя актрисой никогда не была. Я институт кончала сто лет назад как режиссер народного театра.

И после короткой паузы Герман Сергеевич неожиданно для самого себя пообещал:

— Я еще раз с ней переговорю, попробую…

— Вот оно, влияние искусства! — улыбнулась ему Зоя Павловна и скомандовала: — Товарищи, начали! Наташенька, еще лучше, чем я, на чистом энтузиазме, поехали!

— Зоя Павловна… — начал было Герман Сергеевич.

— Потом! — оборвала его Зоя Павловна.

— Потом не могу… Сумочку-то наконец возьмите!

Зоя Павловна небрежно кинула сумочку на режиссерский столик, не поблагодарила, ей было не до того. — Наташенька, ярче, сочнее!

Герман Сергеевич осторожно покинул зал. То ли он действительно торопился, то ли смотреть на другую актрису было ему неинтересно.

В воскресный день погода испортилась. На улице шел нудный дождь, но Зоя Павловна все равно с утра заступила на дежурство. Опять высматривала внука из лестничного окна дома напротив. Опять появился со спаниелем рыхлый обрюзгший мужчина.

— Что-то вы сюда зачастили. Может, вам стул принести?

— Стоя лучше видно! — честно ответила Зоя Павловна.

— За мужем надзор? — пошутил хозяин собаки. — На воровку вы не похожи. Хотя воровки бывают интеллигентные тоже…

— Тихо! — скомандовала Зоя Павловна, потому что из подъезда вышла Лиля, таща за собой никуда не спешащего мальчика. А на улице его, естественно, интересовала каждая лужа.

Мужчина сзади Зои Павловны привстал на цыпочки и тоже поглядел.

— Дети! — он вздохнул понимающе. — Банальная семейная грызня. Дети — цветы зла и раздоров!..

Зоя Павловна обернулась, посмотрела на него с ненавистью, а он как ни в чем не бывало стал спускаться по лестнице.

Дождь зарядил нескончаемый, как говорится, без конца и края. На стадион пришли лишь самые отчаянные болельщики.

Выбегая на поле и неся в руках пятнистый футбольный мяч, Герман Сергеевич с надеждой взглянул на небо — надежды не было.

Герман Сергеевич остановился в центре и заливисто засвистел в свисток, вызывая команды на поле. Сегодня Герман Сергеевич был уже не махалой, а главным арбитром.

В это же самое время Зоя Павловна, устроившись с ногами на диване, читала журнал. Позвонил телефон.

— Срочно включите вторую программу! — крикнула в трубку Ириша.

Не вставая с дивана, Зоя Павловна послушно повернула ручку «Электрона».

— Кто с кем?

— Какое это имеет значение? — загадочно произнесла Ириша.

На экране возникло изображение, вместе с ним возникли мокрые футболисты, среди которых бегал… Да, конечно же…

— Узнаете? — спросила Ириша.

— Он уже насквозь промок. Что с ним будет в конце, с беднягой?

— А как люди подолгу плавают? — философски отозвалась Ириша.

— Если тебе делать нечего, подъезжай, досмотрим вместе! — пригласила Зоя Павловна. — У меня орехи есть.

— Орехи люблю, футбол нет! — ответила Ириша. — Спасибо. Не могу. Я на дом работу взяла. Материально-теневая сторона жизни.