Почтовые открытки

Они сидели в темноте, густой абрикосовый проблеск молнии озарил дальние скалы.

– В другой раз, – сказал Бен. – Вот, лучше выпей еще стаканчик скорбной водички.

* * *

Ветер истощил себя. Утреннее небо было – как синее стекло, верхушки сосен касались его твердой поверхности. Если бы он бросил камень, тот разбил бы ее, если бы дохнул на нее перегаром виски, она бы расплавилась. Под этим куполом орел облетал большой круг. Коротко прокричал луговой трупиал[79]. Лоял помочился на опунцию. Небо покачнулось. Блестящие капли мочи на остриях колючек представились ему взблесками бутылочного стекла; Бен покачивался рядом с ним, лицо у него было вогнутым, как после удара – зубной протез остался на столе.

– Ни одной женщины за все это время, – сказал Лоял. – Я не могу находиться близко к женщинам.

Бен не ответил, растоптал ногой пучок полыни. Ядовитая вода выстрелила из его многострадального мочевого пузыря. Его пьяные невидящие глаза смотрели сквозь стеклянное небо и видели черный хаос за его издевательским блеском.

– Что-то происходит. Я начинаю задыхаться, как тяжелый астматик, стоит мне только подойти к ним слишком близко. Если я что-то испытываю к ним. Ну, ты понимаешь. Это из-за того, что случилось давным-давно. Из-за того, что я сделал. – Осколки стекла виделись ему повсюду: стеклянные травинки и листья, круглые хрупкие стебли из красного стекла, насекомые, похожие на цветные капли расплавленного стекла, застывшего в плотном воздухе, мелкие камешки под ногами из грубого стекла. Стоя босиком, он видел корки между пальцами ног, ногти, изувеченные дешевой обувью, дряблую кожу на предплечьях.

– Я же вижу: ты прямо бросаешься в объятия неприятностям. Наказываешь себя работой. И двигаешься без цели – лишь бы в другое место. Узнаю́ в тебе члена клуба. Не представляю, чтобы ты обратился к мозгоправу.

Он нес околесицу. Лоялу казалось, что гортань Бена искромсана стеклом, которого он наглотался накануне вечером. Он чувствовал его и в собственных легких и горле. Господи, как будто у него в глотке полно крови.

– Нет. Я в них не верю. Жизнь калечит нас по-разному, но в конце концов достает каждого. Вот что я думаю – каждого. Достает, достает и в один прекрасный день побеждает.

– Вот как? Если тебя послушать, так человек должен вставать и вставать, пока настанет момент, когда он встать не сможет? Значит, вопрос только в том, на сколько тебя хватит?

– Что-то в этом роде.

Бен хохотал до тех пор, пока его не вырвало.

31 Тут Ниппл

Сидя за столом перед трехстворчатым окном своего трейлера, Джуэл видела трейлерный городок внизу. А если отодвигала занавеску с цветочным рисунком в ванной, – то старый дом, уже припавший на колени. Крыша прошлой зимой проломилась под тяжестью снега. Отт хотел сжечь его, называл бельмом на глазу, которое портит вид трейлерного городка, нависая над ним, как деревянный утес, но она не могла отпустить дом и летом каждый день, хромая, тащилась к нему, чтобы поддерживать старый огород на заднем дворе, хотя сурки и олени вытаптывали его, нанося большой ущерб, и огород зарастал сорняками. У нее сильно распухали щиколотки. Скоро он совсем одичает, думала она.

«Сколько моего труда вложено в этот огород на протяжении большей части моей взрослой жизни, чтобы он выглядел так, как мне нравится! Нет, я не отдам его опять дикой природе. Кто мне нужен, так это какой-нибудь парнишка, который расставил бы капканы вокруг изгороди. Я спрашивала у этой толстухи, Марии Суэтт, которая живет в трейлерном городке, не знает ли она мальчика, который умеет ставить капканы, но она сказала – нет. Лоял и Ронни, бывало, всегда ставили капканы, даже когда были еще маленькими. Лоял зарабатывал на мехе немало денег. Еще бы мне пригодилась пара кузовов хорошего перегноя из куриного помета или коровьего навоза. Огороду нужно удобрение, но попробуй заставь Отта вспомнить и привезти его. Никто в окру́ге больше не держит ни кур, ни коров».

Ее овощи мельчали. Она все еще выращивала помидоры, свеклу, кое-что другое, но картошку и кукурузу больше не сажала.

«Их легче купить. Мне хватит одного бушеля кукурузы, чтобы готовить себе суккоташ[80] и суп-пюре для густой похлебки. Если Мернель с Реем приедут, они привезут дюжину свежих початков, купят у придорожных торговцев. В старом приходском доме поселились какие-то ребята из Нью-Джерси, они в последние годы выращивают «серебряную королеву». Если не разбегутся – ходят такие слухи – и если лето не выдастся холодным, я смогу и дальше покупать у них кукурузу».