Почтовые открытки

«Проблема в том, что они хотят, чтобы я использовала простую старую шерсть, которая даже раскручивается неровно, потому что в ней полно узелков и петелек, вместо той шерсти приятных цветов, которую можно купить в «Бене Франклине»[82]. Я бы смирилась с этой старой шерстью, чтобы не использовать акриловую пряжу, акрил не обладает упругостью и тянется, но не понимаю, что плохого в том, чтобы немного разнообразить цвета. Нет никакого настроения вязать, когда в твоем распоряжении только унылые серый, коричневый и черный. Зато я отвожу душу на свитерах, которые вяжу Рею».

Дабу в Майами шерсть была ни к чему. Он присылал фотографии, на которых играл в гольф в шортах и цветастых рубашках. Его искусственная рука выглядела почти как настоящая, если не считать того, что цвет у нее был слишком розовый по сравнению с загорелой правой рукой. А вот Рею она на каждое Рождество вязала свитера с потрясающими по рисунку и цветам узорами: зигзагообразные желтые молнии, охватывающие торс, красные аэропланы, мчащиеся по кобальтово-синей груди, бесконечные зеленые северные олени, вышагивающие по бордовым и оранжевым рукавам. Он примерял их и расхваливал, восторженно ахая над каждой искусной деталью, пока Мернель не закатывала глаза и не стонала: «О боже, это невыносимо».

Свитер с утками. Во время одной из своих экскурсий вдоль озера за восемьдесят миль от дома, в ветреный октябрьский день она случайно наткнулась на церковную распродажу в уродливой, отнюдь не процветающей деревне. Две женщины сражались со школьным щитом для объявлений: одна пыталась веревкой привязать к нему плакат, другая обкладывала камнями ножки, чтобы ветер не опрокидывал щит. «ВЫПЕЧКА, ПОДЕРЖАННЫЕ ВЕЩИ – РАСПРОДАЖА «Белый слон». В пользу Моттфордской конгрегационной церкви». За щитом было как раз удобное место для парковки.

Выпечка была не такой, как прежде. Вместо шоколадных пирожных, квадратных шоколадных бисквитов в формочках, яблочных пирогов, овсяного печенья и домашнего хлеба здесь были приготовленные из порошка кексы, облитые втрое бо́льшим количеством глазури, чем требуется, и печенья из хлопьев с орехами. На вещевых прилавках – все те же старые кухонные принадлежности, блестящие статуэтки девушек-рабынь, деревянные шкатулки и вешалки с крючками. Из шитья – сплошные скатерти и салфетки с вышитыми на них ветряными мельницами, никогда не использовавшиеся, лежавшие в каком-нибудь пересыпанном нафталиновыми шариками сундуке с двадцатых годов, бледно-желтые постельные покрывала, словно бы связанные из колючей проволоки, и детские слюнявчики с застарелыми пятнами яблочного пюре. Те дети наверняка давно уже стали взрослыми мужчинами и женщинами.

Большая ивовая корзина с крышкой привлекла ее внимание. Корзина доходила ей до пояса. Она подняла крышку и заглянула внутрь. Корзина была набита мотками пряжи сотни разных цветов и размеров: тонкая, ручной работы льняная; шерстяная, вручную окрашенная темно-зеленым дурнишником, красной мареной, красками цвета индиго, облачно-серого цвета грецкого ореха, золотистого спорыша. Все цвета были либо гораздо более насыщенными, либо гораздо более теплыми, чем те, которые она когда-либо использовала. Чем глубже она закапывалась в корзину, тем больше сокровищ находила. Наткнувшись на моток нежного цвета, приведшего на ум голубокрылого чирка, она в тот же миг увидела свитер: весь в разноцветных утках, плывущих на темном фоне среди камышей.

– Это была пряжа старушки миссис Твисс, она умерла от травмы, и семья хочет освободить ее дом, – выпалила женщина за прилавком. У нее было худое лицо со впалыми щеками, и речь звучала взволнованно, как молитва. – Наш церковный базар наполовину и устроен для того, чтобы распродать ее вещи. Пока был жив мистер Твисс, они держали овец, и у нее осталось много шерсти. Она ткала ковры на станке. Меня они никогда не интересовали – мне нравятся красивые нейлоновые ковры чистых цветов, но многие, особенно те, кто приезжал на лето, покупали их. Еще она вязала. Это – корзина с ее пряжей для вязания.

– Что вы за нее просите? – Джуэл до смерти захотелось получить эту корзину.

– Пять долларов пойдет? Это большей частью остатки. Но, может, пригодятся для носков или еще чего.

Чтобы донести корзину до машины, потребовалось четыре человека, и крышка багажника не закрывалась, пришлось привязывать корзину веревкой, позаимствованной у женщины, которая вешала объявление. Джуэл записала ее имя, адрес и на следующий день с благодарностью отправила веревку обратно по почте.