Под диктовку Альцгеймера

— Слишком сложно, — помотала я головой. — Ты полагаешь, что в квартиры можно попасть, только имея ключ?

— Нет, но… Ричард такого не умел!

— А тот, кто проник в твою квартиру, умел. Как и тот, кто задушил этих девушек. — я кивнула на телефон.

— Но откуда он взялся? Как узнавал мои адреса? Откуда знал, когда я прибуду домой?

Я молчала. На все вопросы у меня уже давно были ответы, но я начала сомневаться в своих дедуктивных способностях. В этот момент в сумочке истошно заорал мой мобильный. Я достала его и обреченно посмотрела на номер. Разумеется, Петр. Вот же неймется ему!

— Эльвира, куда вы опять пропали? — без предисловий начал он. По тону я поняла, что, мягко говоря, он очень сердит.

Зоя сделала страшные глаза и предостерегающе прижала палец ко рту. Я кивнула и сухо ответила:

— Меня срочно попросила приехать доктор Рахманинова. Маме плохо. Я должна у вас отпрашиваться, как у начальства? Нет? Тогда объясните суть претензий?

В трубке раздался глубокий вздох. Зоя топталась возле меня, явно желая что-то сказать. Я не стала дожидаться и предложила Петру немедленно приехать, а то у доктора возникли возникли новые проблемы, без него никак не решатся. А пока Зоя в опасности, я буду волноваться за маму, а значит, и разрабатывать свой препарат не смогу.

Стоило закончить разговор с Петром, тут же позвонил Гарик с тем же вопросом — где меня носит? Скрывать свое месторасположение я не стала, и назначила общий сбор в дурдоме. Тут нам самое место, мрачно подумала я, пряча телефон в сумочку. И Зое, слегка поехавшей от постоянного преследования и режущей себе руки, чтобы вызвать доверие. И Гарику, свихнувшемуся от любви к не слишком молодой и красивой, зато убитой отчаянием тетке. И в первую очередь, конечно, мне, собирающейся заняться поимкой маньяков в паре с профессиональным киллером.

Прибыли мужчины почти одновременно, и в маленьком кабинетике стало тесно. Потрепанный постоянными передрягами Петр сел на кушетке рядом с Гариком, наконец-то побывавшим дома и снова одетым с иголочки. Я устроилась на стуле, а Зоя извинилась и пошла проверять пациентов. Смартфон с подборкой маньяков она оставила мне, и я с чувством глубокого внутреннего удовлетворения протянула его Петру. Он читал заметки вслух, и его брови в удивлении поднимались все выше. Наконец, он закончил и вопросительно посмотрел на меня.

— Ну что, теперь поверили, что Зоя это подстроила не сама? Что существует маньяк, для которого такие нападения не в новинку?

Петр задумчиво покачал головой:

— Допустим, есть такой. А где докторша-то наша его подцепила? И потом, всех баб он за раз кончал, почему с ней церемонится?

— Не понимаете? А я думала, вы профи. — не удержалась я. — Неужели не догадались, где сейчас прячется этот маньяк, и почему охотится только за Зоей?

Петр все еще с недоверием глядел на меня, но по глазам я видела, что до него постепенно доходит. Вернулась Зоя и с порога спросила:

— Но как Ричард знает, когда и куда я поеду?

— Вы после развода телефон меняли? — развернулся к ней Петр, наконец-то оторвавшись от ошеломленного разглядывания моего лица. Зоя помотала головой, и он протянул руку: — Давайте.

Он за секунду разобрал ее телефончик, вытряхнул оттуда литиевую батарейку и маленькую металлическую пластинку, величиной с ноготь большого пальца, от которой шли несколько усиков-проводков. Положив пластинку на палец, задумчиво покрутил возле глаз и пренебрежительно изрек:

— Маячок, причем, самодельный. Даже не прослушка. Но отследить маршрут можно.

Он снова засунул пластинку в телефон и завинтил крышку. Протянул аппаратик Зое, но та завертела головой и даже отступила, спрятав руки за спиной. Тогда пожал плечами и положил телефон рядом с собой на кушетку. Затем спокойно спросил меня:

— Что надо сделать, чтобы вы наконец вернулись в лабораторию?

— Скажите… — задумалась я. — Значит, Ричард не подслушивает разговоры Зои… Он просто следит за ее передвижениями. Так он определяет, где снята очередная квартира, и знает, когда она туда едет. И там ее ждут… тоже ориентируясь на маячок. Так ведь?

— Ну так. — согласно кивнул химик.

— Тогда можно устроить ловушку. — решилась я. — Без Зои. Конечно, маньяк может не среагировать, ждать другого раза… но у психов с выдержкой неважно. Думаю, клюнет. Вы возьмете ее телефон и ключи, не торопясь поедете в ту квартиру, и войдете туда сам.

Петр вытаращил на меня глаза и вдруг зашелся в приступе дикого смеха. Он хохотал громко и раскатисто, как ребенок, сгибаясь пополам и похлопывая себя по коленям, и изредка вытирал кулаками набегающие на глаза слезы. Иногда порывался сказать что-то, но смех превращал слова в прерывистое икание.

Мы с Гариком и застывшей у стены Зоей смотрели на него, слегка отвесив челюсти, и не понимали столько буйного веселья. Наконец, Петр смог справиться с очередным приступом и, слегка задыхаясь, произнес:

— Добрая ты баба, Эля. Душевная такая. Не удивляюсь, что этот хлыщ в тебя втюрился. — Гарик дернулся было, но я махнула рукой, и он затих. — Меня не жаль, значится, так и запишем. — он снова захохотал, но на сей раз приступ был короче.