Под грузом улик. Неестественная смерть

Вы слышали свидетельство мистера Арбатнота: до того, как Кэткарт прочитал письмо, он был весел и полон надежд, говорил, что скоро объявит день свадьбы. Но вскоре после десяти, когда герцог пришел его повидать, все изменилось. Денвер еще ничего не успел сказать, а Кэткарт стал грубить, казался человеком на грани срыва. Мы знаем, что пятнадцатого октября мадемуазель Вондераа пересекла на «Беренгарии» Атлантику и прибыла в Нью-Йорк. Так разве трудно догадаться, что прочитал Кэткарт и что так резко изменило его взгляды на жизнь?

В этот несчастливый момент, когда он сознает, что его бросила любовница, является герцог с жуткими обвинениями. Называет Кэткарта — человека, который ест его хлеб, живет под его крышей и чуть не женился на его сестре, — обычным карточным шулером. Кэткарт как будто не отрицает обвинений и высокомерно заявляет, что больше не намерен жениться на благородной леди, с которой обручен. Тогда Денвер запрещает ему встречаться и говорить с его сестрой. Так поступил бы каждый, в ком теплится искра благородства. Денвер велел Кэткарту покинуть на следующий день его дом, но тот бросился бежать под дождь. Герцог крикнул, чтобы Кэткарт вернулся, и даже послал слугу открыть для удобства беглеца дверь оранжереи. Да, он назвал Кэткарта проходимцем, пригрозил, что его выгонят из полка, но его слова были оправданны и он же прокричал из окна: «Вернитесь, идиот!» Или, как показал один из свидетелей, «Вернитесь, — не могу произнести, какой именно, — идиот!». В этом зове слышится чуть ли не отзвук любви. (Смех в зале.)

Теперь я хочу привлечь внимание ваших светлостей к тому, что у моего благородного клиента отсутствовал мотив для убийства. Утверждалось, что мотив для ссоры был иным, не таким, о котором сказал герцог: нечто более личное для обоих участников, при том что на этот счет нет никаких данных, кроме слов удивительнейшего свидетеля Робинсона, который, кажется, дуется на весь свет и готов делать из всякой мухи слона. Ваши светлости его слышали и могут судить, какова цена его выводам. Мы же с помощью фактов продемонстрировали, каков истинный предмет коллизии.

Итак, Кэткарт бежит в сад, и бесцельно бродит под проливным дождем, размышляя о том, как в единый миг лишился любви, состояния и чести.

Тем временем открывается дверь в коридор, и на лестнице раздаются осторожные шаги. Теперь нам известно, кто спускался: миссис Петтигрю-Робинсон не ошиблась, чья скрипнула дверь, — то был герцог Денверский.

Пока все очевидно. Но с этого момента мы расходимся с нашим ученым коллегой от обвинения, который считает, что герцог, все обдумав, решил, что Кэткарт представляет для общества опасность и ему лучше умереть или что он нанес семье Денвер такое оскорбление, которое можно смыть только кровью. Нам предлагают поверить, что Денвер прокрался вниз, взял из стола в кабинете револьвер и исчез в ночи, чтобы цинично расправиться со своим врагом.

Милорды, требуется ли указывать на абсурдность такого предположения? Какую мыслимую причину мог иметь герцог Денверский, чтобы хладнокровно убить человека, от которого его раз и навсегда уже избавило единственное запальчивое слово? Вам предлагается версия: Денвер обдумывал случившееся, и нанесенная обида в его представлении разрослась, видимо, до невиданных размеров. Могу сказать одно: мне не приходилось сталкиваться с тем, чтобы выдумка представителя обвинения преподносила более шаткий предлог взвалить преступление на плечи невиновного. Не стану тратить время и досаждать вам, оспаривая это. Также говорилось, что причина ссоры не та, что представляется на первый взгляд, и у герцога имелись причины страшиться неких губительных действий со стороны Кэткарта. По этому поводу мы уже высказывались: предположение построено in vacuo[92] ради создания картины определенных обстоятельств, которую мой ученый коллега не может подкрепить фактами. Число и разнообразие предложенных обвинением мотивов свидетельствует о том, что коллеги, понимая свою слабость, яростно кидаются за любым объяснением, чтобы придать какую-то окраску обвинительному акту.

И здесь, ваши светлости, я хочу обратить внимание на очень важное свидетельство инспектора Паркера по поводу окна кабинета. Он показал, что в него пытались проникнуть снаружи, отодвинув щеколду перочинным ножом. Если шум шагов, который слышали в кабинете в половине двенадцатого ночи, издавал герцог Денверский, то зачем ему потребовалось ломать окно? Он и без того был в доме. Добавим к этому, что в кармане Кэткарта обнаружили перочинный нож с царапинами на лезвии, которые могли остаться на металле, если ножом пытались отодвинуть железный шпингалет. Очевидно, что не герцог, а Кэткарт проник через окно в кабинет за револьвером, не зная, что ему открыли дверь оранжереи.