Под южными небесами

Докторъ Потрашовъ былъ правъ, назвавъ пріѣзжихъ сестеръ-американокъ соперницами Глафиры Семеновны. Какъ новинки на Плажѣ, онѣ своимъ купальнымъ дебютомъ отбили всякое вниманіе къ ней публики. Сегодня около сестеръ-американокъ повторилось все то-же, что было третьяго дня около Глафиры Семеновны. Также толпою бродили за ними мужчины всѣхъ возрастовъ и національностей, также толпой остановились они около входа въ раздѣвальные кабинеты, когда американки туда удалились переодѣться въ купальные костюмы, и съ тѣмъ-же нетерпѣніемъ и блестящими глазами и отвислыми губами ждали выхода американокъ изъ раздѣвальныхъ кабинетовъ. Точно также, какъ два дня тому назадъ за Глафирой Семеновной, побѣжали мужчины за американками, когда тѣ въ сопровожденіи беньеровъ пошли въ воду, точно также тѣснили и расталкивали другъ друга. Явились и всѣ наличные фотографы-любители съ аппаратами для моментальныхъ снимковъ и сдѣлали эти снимки для своихъ альбомовъ. Вниманіе къ американкамъ было даже еще большее, ибо ихъ было двѣ, и онѣ, купаясь обѣ сразу, представляли собой сравненіе другъ съ другомъ, а Глафира Семеновна была одна. Американки купались -- одна въ красномъ съ бѣлымъ полосатомъ костюмѣ, а другая въ голубомъ съ бѣлымъ. Ни красотой, ни особенной статностью онѣ не отличались, между тѣмъ, онѣ все-таки имѣли большой успѣхъ во время купанья, какъ выражаются въ Біаррицѣ. Ихъ разобрали по косточкамъ, но разобрали съ восторгомъ, съ отвислыми мокрыми губами. У "красной съ бѣлымъ" хвалили торсъ, а у "голубой съ бѣлымъ" отдали предпочтеніе икрамъ. Аплодировали американкамъ куда больше, чѣмъ Глафирѣ Семеновнѣ, и съ тріумфомъ проводили ихъ изъ моря въ раздѣвальные кабинеты.

Глафира Семеновна видѣла все это, ревновала толпу къ американкамъ и въ досадѣ и злости грызла свой носовой платокъ. Она сидѣла на галлереѣ, помѣстившись въ стульяхъ, отдающихся по десяти сантимовъ. Около нея были докторъ и мужъ, но ни одинъ изъ ея вчерашнихъ поклонниковъ къ ней даже не подошелъ. Всѣ они были поглощены новинкой, пріѣзжими американками. Глафира Семеновна видѣла, какъ проковылялъ за ними, мимо нея, генералъ Квасищевъ въ своемъ потертомъ пиджакѣ и пыльной шляпѣ, но не остановился, чтобы поздороваться съ ней, видѣла лорда, видѣла итальянскаго пѣвца, бѣгущихъ въ толпѣ, но они даже не поклонились ей, до того были увлечены американками. Между тѣмъ, она разсчитывала, что упоминаніе объ ней въ газетѣ еще больше возвыситъ ея славу.

-- Итальянецъ-то какой невѣжа!-- сказала она мужу.-- Бѣжитъ мимо и хоть-бы кивнулъ.

-- Денегъ у меня вчера просилъ взаймы, когда мы были въ Казино, а я не далъ -- вотъ и пробѣ жалъ мимо,-- отвѣчалъ Николай Ивановичъ.-- Двѣсти франковъ просилъ. Теперь ужъ, матушка, поставь надъ этимъ поклонникомъ крестъ.

-- Вы про пѣвца? Картежникъ,-- прибавилъ докторъ.-- Онъ проигралъ ужъ здѣсь въ Казино въ баккара два брилліантовыхъ перстня и серебряный бритвенный приборъ, который ему поднесли, по всѣмъ вѣроятіямъ, его поклонницы. Я съ моимъ патрономъ былъ въ лавкѣ Оказьонъ... Здѣсь лавка такая есть, гдѣ продаются разныя случайныя вещи. Мой патронъ искалъ старую бронзу... Такъ вотъ въ этомъ Оказьонѣ намъ предлагали и его бритвенный приборъ, и его перстни. Онъ сдалъ ихъ для продажи, разумѣется, взявъ подъ нихъ деньги.

Къ супругамъ Ивановымъ подбѣжалъ Оглотковъ, поздоровался, потрясъ французской газетой и спросилъ Николая Ивановича:

-- Читали про себя?

-- Еще-бы... Ужасъ, что сочинили! Ну, да пущай...-- самодовольно отвѣчалъ тотъ и махнулъ рукой.

-- Счастливецъ!-- хлопнулъ его по плечу Оглотковъ.-- Просто счастье... Человѣкъ только глазъ подбилъ себѣ, и ужъ объ немъ не вѣдь что въ трубы трубятъ, а я на прошедшей недѣлѣ въ лодкѣ опрокинулся въ море, меня рыбаки спасали -- и хоть-бы слово обо мнѣ! Признайтесь, вы заплатили сколько-нибудь репортеру?

-- Боже избави!

-- Ну, счастливецъ.

-- А про меня, мосье Оглотковъ, вы читали?-- задала вопросъ Глафира Семеновна, нѣсколько оживившись, послѣ гнетущей досады.

-- Прочелъ-съ... Но вѣдь объ васъ упомянуто только вскользь, а про него-то! Угрь... Электрическій угрь! Вѣдь это чортъ знаетъ что такое!

-- Позвольте... Какъ вскользь? Я тамъ названа красивой супругой... белъ... граціозной... граціозъ... Развѣ это вскользь?

Но Оглотковъ завидѣлъ знакомаго англичанина въ шляпѣ съ зеленымъ вуалемъ и при фотографическомъ аппаратѣ и ужъ бросился къ нему.

-- Ну, я пойду купаться...-- сказала Глафира Семеновна, поднимаясь со стула.

Она нарочно ожидала, чтобы вниманіе публики нѣсколько отхлынуло отъ сестеръ-американокъ и перешло на нее. Она разсчитывала поразить сегодня своимъ новымъ полосатымъ костюмомъ, но американки предвосхитили ея идею и купались въ такихъ-же полосатыхъ костюмахъ, какой былъ у нея. Это злило Глафиру Семеновну.