Под каблуком у Золушки

— Ты как всегда права, — улыбнулся Кайрат, встал и вышел под её немигающим взглядом.

Он не сомневался лететь ли ему. Он точно знал, что полетит и примет это приглашение на лайнер. Но, стоя перед машиной, сомневался стоит ли ему сейчас искать Оксану. Он бы успел и даже с цветами, которые она так не любила. Но нужно ли ей такое признание? Впопыхах, между делом, на ходу.

Он любил её всю жизнь, хоть и бежал от этого чувства, отвергал его, не желал в него верить. Но оно всё равно пробилось, как росток через асфальт, как солнце сквозь грозовые тучи. Он больше не будет с ним бороться. Оно было с ним всегда. И оно останется с ним навсегда. Пусть даже она узнает о нём на две недели позже.

Возможно, когда он вернётся, он сможет дать ей даже больше чем одного себя, ведь теперь он знал, что у него есть семья. Настоящая семья, которая тридцать лет его ищет.

Он открыл дверь машины.

— Виктор, вы можете быть свободны. Сегодня ваши услуги мне больше не понадобятся.

Всю ночь в крошечном номере японского отеля Кайрат выискивал на просторах интернета крупицы информации о своей семье.

История c его похищением за давностью лет, поросла быльём, а родители после скандала с обвинением матери в убийстве единственного ребёнка избегали и интервью, и фотокамер, и вообще публичности.

Кайрат перерыл доступные архивы старых газет, но узнал не много. Только, что мать пропавшего ребёнка сначала освободили под залог, а потом сняли обвинение за отсутствием улик.

Имя отца упоминалось ещё реже и как правило, всегда в связи с известными аукционными домами.

Кайрат узнал, что каждый год 7 мая в день рождения своего пропавшего сына семья устраивает закрытый аукцион, на котором продаёт небольшую часть раритетов своей бесценной коллекции. И попасть на него можно только по личному знакомству и строгой записи, и никогда заранее не известно какие шедевры и по какой цене выставят в этот раз. Архивы их коллекций тоже никогда не были обнародованы, и списки эти держались в глубочайшем секрете. Ходили слухи, что ценность их сильно преувеличена, а также, что после ежегодных аукционов коллекция сильно обеднела. Но всё же ни один коллекционер за тридцать лет не остался недоволен приобретённым шедевром, и ни разу не поднимался вопрос об их сомнительной подлинности.

Отчасти из-за того, что сеньора Альварес дала согласие круизной компании провести аукцион на их новом судне, билеты на круиз были распроданы по сумасшедшей цене и кроме частных коллекционеров за право выкупить очередной шедевр собрались бороться даже Лувр, и Дрезденская галерея.

Кайрат покосился на спящую Роберту. Это приглашение стоило ей колоссальных вложений. Видимо, ставка на его наследство всё же стоила того. Странно, что она единственная стояла в этой очереди. Странно, что она всё ещё пыталась выдать это за любовь и заботу. И это её олимпийское спокойствие, с которым она приняла его согласие. Она была права — он её недооценивал.

С утра Роберта не дала ему выспаться. Он думал, что она потащит его по магазинам, скупать бриллианты и платья в пол для всех тех светских раутов, что обещались на корабле, но она опять его удивила.

— Роб, какая Асикага? Какая глициния? — возмущался он, запихиваясь в такси.

— Будешь возмущаться, поедем на метро. Там не принято разговаривать, а уж стонать тем более. Представь себе полный вагон японцев, — устраивалась она рядом, — все до одного в телефонах и гробовая тишина. Тыкают по кнопочкам со скоростью телеграфисток, и даже кнопочки у них молчат.

— А если мы опоздаем на корабль? — петляя по гладким улицам Токио, и понимая, что от эстетического экстаза после созерцания тоннелей цветущей сиреневой лианы, ему уже не спастись, всё же возмущался Кай из вредности.

— Значит, предупредим, и присоединимся к круизу в следующем порту. После Иокогамы это будет Коти, доберёмся за несколько часов.

— А сейчас мы куда едем?

— А сейчас можешь поспать, мы едем вглубь острова Хонсю. И если ты столько раз приезжал в Японию и ни разу не видел цветущую глицинию, значит, ты и Японии не видел.

— Я и сакуру то не видел цветущую, не то, что глицинию, — слабо отбивался он. — И приезжал я исключительно по работе.

— Я в курсе. Виза у тебя рабочая, — улыбнулась она.

— Роб, ты же не беременная, правда?

— Давай остановимся возле аптеки, купим тест, и я пописаю на него прямо при тебе, — она посмотрела на него с вызовом.

— А давай! — согласился Кай и резко передумал спать.

С белой пластинкой в руках они забились в одну кабинку туалета на железнодорожной станции Томита, от которой до парка цветов оставалось не больше километра. И Кайрат даже не отвернулся. Быть обманутым этой коварной девушкой он боялся больше, чем вида «золотого дождя».

Вторая полоска проявилась прямо у него в руках. Две чёртовых красных полоски!

— Роб, но это же не мой ребёнок? — всматривался он в её смеющиеся серые глаза с коричневым ободком.

— Кай, через семь недель можно будет сделать анализ ДНК на отцовство, — сказала она, невозмутимо спуская воду.