Под каждой крышей свои мыши

Яна не хотела принимать близко к сердцу, что никто из гостей не преподнес им ни цветов, ни подарков. Мартин пояснил ей, что цветы на свадьбу в Америке не дарят, а вот подарки... Скорее всего, никто не воспринял их союз всерьез. О худшем ей думать не хотелось. Один лишь вьетнамец Дук, душевный и щедрый, подарил им трехдневное свадебное путешествие, сняв домик возле озера Тахо. Он же провозгласил первый тост за столом: "Предлагаю выпить за наших новобрачных - Мартина и Синди..."

Все недоуменно переглянулись и взорвались от хохота. Последовали смущенные извинения... Пастор отказался от приглашения на ланч из-за плохого самочувствия.

После ланча они поспешили в центр города зарегистрировать свидетельство о браке, а затем - в административное здание университета, где Мартин поставил Яну на учет, как свою жену, в целях получения медицинской страховки и номера социального страхования. Без этого ей в Америке было не обойтись...

В качестве свадебного подарка Мартин решил купить Яне новое пианино в кредит, "чтобы чувствовала себя как дома". Выбирать инструмент они отправились втроем, вместе с Алексом. Очень милая работница магазина оказалась также и преподавательницей музыки. Она провела всех в небольшую комнату с пианино, оборудованными синтезаторами, и стала лихо наигрывать детские песенки, агитируя ребенка поступить к ней в класс. Но она еще не догадывалась об экстраординарности этого мальчика. Обладая ангелоподобной внешностью -- голубоглазый блондин с нежной персиковой кожей, -- Алекс сразу получил от Яны прозвище Вождь Краснокожих (разумеется, точка зрения мачехи - "степмонстра" -- весьма субьективна). Итак, тогда, в магазине, он закричал, надрывая горло, подобно Маугли, вероятнее всего протестуя против вторжения Яны в свою жизнь. Пока взрослые пытались оформить бумаги на приобретение пианино, Алекс орал: "А-а-а-а..." с торжествуюшим блеском во взоре. Все попытки присутствующих его успокоить возымели обратное действие. Исходя из своего российского опыта, Яна с ужасом смотрела на продавцов, ожидая, когда же их попросят выйти вон. Но вовсе нет -- все улыбались:" Какой славный мальчуган... "

И все же на нее поглядывали сочувственно.

С Алексом Яна встретилась впервые через три дня после своего приезда в Сакраменто - Мартин забрал ребенка из детского садика и привел в районную библиотеку, где она его поджидала, нагруженая российским шоколадом фабрики имени Н.К. Крупской. Детей Яна всегда любила, и они ее тоже, поэтому вначале возникшие трения и ненависть Алекса ее расстраивали. Яна, с юности помогавшая растить своих двоих племянниц и падчерицу во втором браке, не имела никакого опыта общения с мальчишками. Подруга Ирина, воспитавшая прекрасного сына, срочно выслала ей по почте умную книжку "Мальчики и девочки. Два разных мира". Непонятно, что сыграло роль, но уже в ноябре Алекс произнес с хитрющим выражением лица:

-- Ты знаешь, ты мне нравишься, но я тебя еще не люблю.

-- Вот и хорошо, я на любовь и не претендую,-- облегченно вздохнула Яна.

А еще через месяц, на католическое Рождество, малыш изрек, посылая как бы в пространство:

-- Яна, я тебя полюбил и хочу на тебе жениться. Я не буду пить и курить и куплю тебе пианино. Мы его поставим в домик на колесиках и поедем путешествовать - ты будешь только играть музыку и спать...

-- А кто же будет вести эту громадную машину по дорогам? А кто будет готовить, убирать?

-- Кто? - он заколебался лишь на мгновение, -- да папа, конечно!

* * *

В начале августа, насладившись сполна пятичасовой очередью в иммиграционный центр, Яна и Мартин подали заявление на получение грин-карты, но только временной, как это полагалось. В большом конверте, переданном негритянке в окошечке, находились собранные документы - доказательства совместного проживания супругов Данков. Какое отношение имели эти чужие люди в иммигрэйшн и консульствах обоих стран к любви Яны и Мартина? Нелепость, да и только Как же наивно выглядели Янины обещания родителям приехать к ним в Петербург весной - эту дурацкую зеленую карту надо было подтверждать, не выезжая из страны бог весть сколько. Она почувствовала необратимость своего переезда..

Мартин достал чековую книжку, чтобы заплатить очередные поборы. Остро чувствовавшая нюансы его настроения Яна спросила: что не так?

-- Я боюсь, что на моем счету недостаточно денег, чтобы покрыть этот чек, в 300 долларов, а зарплата еще не скоро... Они не принимают здесь кредитные карты, а наличных денег у нас нет. Что-ж, придется рискнуть, -- и он выписал чек.

Уже на улице Яна расспросила мужа как обстояли его финансовые дела.

Она давно знала, что Мартин едва сводит концы с концами, но что дела настолько плачевны, не подозревала. Ей, привыкшей всю свою жизнь расплачиваться наличными, было трудно переключиться на кредитки и чеки: ведь с ними казалось, что твои ресурсы неисчерпаемы. Она упрекнула себя в эгоистичности и легкомыслии - давно надо было понтересоваться, а то человек нес этот груз один.