Под каждой крышей свои мыши

-- А помнишь историю с твоей мамой, как только мы приехали?

Ну уж такое ей трудно было забыть. 27-го декабря, сразу по приезде в Прагу, Яна не смогла позвонить в Питер родителям - было не до того: первую ночь они провели в гостиннице, неподалеку от аэропорта, - вдвоем в восьмиместном номере ввиду отсутствия свободных комнат. Ключ от квартиры у них уже был, и 28-го они перебрались в свое уютное гнездышко. После заснеженного, серого и унылого Питера, она как будто перенеслась в весну, хотя город еще не успел снять рождественские украшения. Но, на следующий день, 29-го декабря, у Яны разболелось горло и поднялась температура. Встревоженный Мартин побежал в аптеку за лекарствами. К его радости молоденький аптекарь говорил по-английски и вручил то, что надо. Ей стало получше, и 30-го они уже вместе смогли выйти в близлежащую пиццерию "Римска". Яна еще была слаба, и, пообедав, они решили вернуться домой. Кто-то просунул под дверь записку: "Позвоните маме!"

Это было как обухом по голове. Пришлось ползти в город на центральный переговорный пункт. Мартин раздобыл телефонную карточку, и Яна в течении часа пыталась прорваться по горячей линии к родителям, что и обычно всегда удавалось с трудом, а накануне Нового года и подавно. Выручила подруга Наталья, которая сразу подошла к телефону:

-- Януся, как ты? Я уже несколько дней схожу с ума под влиянием твоей мамы - ей приснился кошмарный сон, будто на вас напали бандиты, привязали Мартина к батарее, а над тобой надругались вчетвером... У Веры такие сильные мыслеобразы.

-- А почему именно вчетвером?...

-- Ты послушай, что было дальше: твоя мама попросила своего бывшего ученика - бизнесмена, позвонить по мобильнику директору турагенства в Праге. Как мы все разыскивали его телефон - это отдельная история. На хорошем английском Леонид спросил директора, прибыли ли Владимирова и Данкоф, мол их мама очень волнуется. На что директор резонно заметил, что маме следует волноваться за дочь в Петербурге, а не в Праге, где очень спокойно, а не позвонили сразу, потому что у них в квартире нет телефона.

Встретиться в Праге Мартин и Яна решили после того, как Американское консульство в Петербурге отказало Яне в туристской визе. В то время только Прага и Кипр не требовали визы от российских туристов.

Даже наличие квартиры и работы Яне не помогло на интервью, проводимом в консульстве: oна была в разводе и бездетна - и, консул, с презрительной ухмылкой поставил в ее паспорте мерзкую печать, перекрывающую дальнейшие обращения в данную организацию. В соседнем окошке с сотрудницей консульства разговаривал нагловато-развязный господин, похожий на нового русского, -- визу ему сразу дали, да к тому же на год. От пережитого там унижения Яна долгие недели не могла прийти в себя...

В квартире у Мартина все для нее было настолько ново и непривычно, что она ошущала себя как в отеле. На самом деле это временное пристанище даже сам Мартин не чувствовал домом. Яне захотелось ее обжить: разложить в гостинной привезенные из Питера сувениры - фарфоровые фигурки Ломоносовского завода, свою чашку с серебряной ложечкой, любимую вазочку.

С первых дней Яна захотела научиться пользоваться микроволновкой и кондиционером: без искусственного холода в доме они бы пропали. Она пока не отваживалась стряпать, памятуя сложности возникшие еще во время их совместной жизни в Питере: Мартин, под воздействием холестириновой паники, строго соблюдал низкожировую диету: это абсолютно расходилось с тем, что она привыкла готовить, обычно подсчитывая калории, но отнюдь не жиры. Также ей было тяжело подстраиваться под его привычку обедать не раньше шести часов вечера, превращая обед в основную трапезу. Яна предпочитала как следует поесть во время ланча, а в обед сьесть что-нибудь легкое. Мартин же совсем наооборот. Поэтому пока он готовил сам, либо выручала готовая еда из супермаркета. Яне же требовалось время, чтобы разобраться в незнакомых банках и пакетах с продуктами. Позднее, задумав поразить супруга своими кулинарными способностями, Яна перевела впустую множество добра: первой взорвалась стеклянная кастрюля с гречей на электрической плите (откуда ей было знать, что такой тип стекла предназначен лишь для микроволновой печи). Прачечная находилась в отдельном здании, куда приходили стирать все арендующие квартиры. Обычно каждый занимал по меньше мере пять стиральных машин и сушилок, чтобы поскорее управиться со стиркой.

Растерявшись от обилия кнопок и машин, Яна ошибочно прихватила чужую выстиранную одежду и принесла к ним в дом. Первым это обнаружил Мартин:

" Гм-м. У меня появились новые джинсы и футболки! Как интересно..."

Яна в ужасе побежала обратно в прачечную извиняться, но никого не застала и просто положила вещи на стул. Правда одна из футболок случайно так и осталась у них в доме и Мартин долго ее подкалывал по поводу первого "воровства" . Не удивительно, что одной из русских идиом, выученных им, стала "руки-крюки". На что Яна парировала: "Ты же прекрасно знаешь, что мои недостатки - продолжение моих достоинств..."