Под маской невинности

- Мы с Диреком заключили договор о партнерстве с самого начала, когда раскопки только планировались, - пояснила Лин-Мэ. Она опиралась на стол, держа руку возле самого бедра Чэннинга, - ему была необходима поддержка музея, чтобы получить разрешение на проведение работ.

- А музей, в свою очередь, стал получать все наши находки, - добавил Чэннинг.

"Они лгут", - подсказывала Мэгги интуиция. Она покосилась на изящную руку женщины, представляя себе, что бы сейчас здесь происходило, будь они по-прежнему вдвоем.

- Я рисковала своей репутацией, Мэгги, - продолжала Лин-Мэ, - даже мой муж долго был недоволен, считая раскопки напрасной тратой времени и денег.

"Не говоря уж о ежедневном общении со столь опасной личностью, как Дирек Чэннинг, - добавила про себя Мэгги, - нечего делать из меня дуру, изображают тут, что у них обычные деловые отношения".

Чэннинг, по всей вероятности, прочитал ее мысли.

- Если бы я знал, что у нас роман, - сказал он, подмигивая Лин-Мэ, - я бы почаще приглашал вас к себе, когда Пита нет в городе.

Серьезность, с которой ответила Лин-Мэ, окончательно сбила Мэгги с толку.

- По-моему, это не предмет для шуток, Дирек, особенно сейчас.

Чэннинг согласно кивнул.

- Все, все, не буду, раз вам неприятно, - успокоил он Лин-Мэ.

Эта женщина определенно имела на него большое влияние.

- Кстати, - снова обратился он к Мэгги, - что вы хотели мне сказать, когда вошли? Вы забыли?

- Ваша экономка рылась в моих вещах, а я схватила ее за руку.

Чэннинг удивился.

- Ну?

Его односложный ответ раздосадовал Мэгги.

- Мне казалось, я имею право рассчитывать на то, чтобы никто без разрешения ничего не трогал в моей комнате.

- Вполне законное требование, - согласился Чэннинг, - даже несмотря на то, что вы первая им пренебрегли.

Мэгги почувствовала, как ее заливает краска.

Замечание хоть и справедливое, было высказано при постороннем.

- Вы чего-то не досчитались? - поинтересовался Чэннинг, - насколько я понимаю, вы обвиняете Скайсет в воровстве?

- Я.., я еще не проверила, - ответила Мэгги, ощущая, что ее уверенность в своей правоте улетучивается. Кажется, несдержанность будет стоить ей очередной нотации. - Брехт вмешался, когда я еще не успела проверить.

- Сюжет становится все запутаннее, - ухмыльнулся Чэннинг. - Таким образом, Брехт тоже замешан?

Он смеялся над ее жалобой, и это привело Мэгги в бешенство.

- Брехт спросил Скайсет, что она делала у меня в комнате, - выпалила Мэгги. - Вероятно, мой английский кажется этой женщине недостаточно совершенным.

- О, ну ведь мы уже выяснили, что она понимает по-английски все, и немного еще... - ответил Чэннинг, - но это ее личное дело, когда и где пользоваться нашим языком.

- Значит, она перестала говорить по-английски из-за меня?

Глаза Чэннинга сузились.

- Вы переоцениваете себя, Мэгги. Ваше появление ровно ничего не меняет в жизни этого дома, разве что вносит некоторый беспорядок.

Лин-Мэ тронула его за локоть, словно желая удержать от слов, о которых он мог впоследствии пожалеть.

- Если Скайсет не любит говорить по-английски, - продолжал он, - то лишь потому, что это язык человека, который ее изнасиловал, когда она была почти ребенком. - Огорошенная его откровенностью, Мэгги молчала. - А насчет того, что кому-то сегодня понадобилось обыскивать вашу комнату, - сомневаюсь. Мне вполне достаточно вот этого. - Открыв средний ящик стола, он достал оттуда письмо ее отца.

Глава 42

- Мэгги стала белой, как полотно. Объяснение того, зачем она на самом деле приехала на Линкс-Бэй, находилось в руках врага.

- Думаю, вы узнаете, - произнес Чэннинг, глядя на нее своими пронзительными голубыми глазами.

Ни признание, ни отказ не избавили бы ее от страха, во власти которого она сейчас оказалась. Чэннинг ждал, что она скажет.

- Так узнаете? - повторил он, не обращая внимания на то, что Лин-Мэ по-прежнему находится в комнате.

Справившись с охватившим ее смятением, Мэгги посмотрела на него в упор, четко выговорила:

- Да. Узнаю.

Она знала, что сейчас Чэннинг потребует у нее ответа, причем наверняка вынудит ее объяснить не только, как попало к ней письмо спустя пять лет, но и что она намеревалась предпринять, после того как прошло столько времени. Но Мэгги, онемев, смотрела на конверт, который она так старательно спрятала в день приезда. Она не знала до этой минуты, что письмо пропало. Брехт следил за каждым ее движением, и она боялась проверить лишний раз, на месте ли оно?

Трои был прав, когда не советовал ей брать письмо с собой на Лишсс-Бэй. "Лучше оставь его у меня, - предложил он, - если Чэннинг или его люди наткнутся на него, тебе несдобровать".

Пускай Мэгги верила предрассудкам, но ей казалось, что последние слова, написанные рукой отца, станут для лее чем-то вроде талисмана, способного защитить ее, когда она окажется в окружении врагов. Конечно, Трои знал их куда лучше, убеждая ее не прятать письма в доме. Теперь ей важно было узнать, сколько времени не сообщал ей Чэннинг о своем открытии.