Под небом Лузитании. От пришествия до полуночи

На какую-то минуту я потерял дар речи. Степан в очередной раз умудрился перетряхнуть мою довольно-таки крепкую нервную систему. Во всяком случае, именно так мне совсем недавно казалось.

– Что-о-о-о?!! – наконец возопил я. – Врёшь!!!

– Вот те Крест Святой! – трижды перекрестился мой набожный друг. – Я учился по специальности автоматизация и механизация производственных процессов.

– Но ведь ты же сам мне не раз говорил, что никогда не горел особым желанием учиться, – простонал я.

– Да. И нисколечко не лукавил, – согласился Степан. – Но совершенно иного мнения придерживался мой суровый батяня. Я ведь с детства грезил стать великим путешественником и фотографом. Странствовать по непроходимым джунглям, сельвам, прериям и пампасам. И привозить домой снимки экзотических животных, редкостных растений и невиданных ландшафтов. А с тех пор, как отец купил «Зенит», я всё свободное время бродил по колымским сопкам, запечатлевая яркие моменты из жизни насекомых, птичек и разных там зверюшек. А мой снимок «Шатун атакует» стал победителем на конкурсе лучшей любительской фотографии в журнале «Юный натуралист».

– Насколько я знаю, редко кто умудряется пережить встречу с разъяренным медведем-шатуном, – засомневался я в хвастливом заявлении товарища.

– И тут ты совершенно прав, – снисходительно кивнул Степан, увлекая меня за собой вниз по улице. – В ту далёкую зиму, уже под самую весну, какой-то горе-охотник невзначай провалился в берлогу к мохнатому зверю. Это Потапычу не очень-то и понравилось, и он в мгновения ока задрал несчастного дилетанта с двустволкой, а также двоих его не слишком трезвых товарищей. В течение двух недель шатун наводил ужас на посёлок, прииск и его близлежащие окрестности. Погибли инженер и рабочий прииска, проводившие осмотр золотоносных участков. Охотничьи облавы на медведя успеха не имели. Да и погода этому совершенно не способствовала. Свирепая пурга замела все следы. Но как только немного распогодилось, я всё-таки изловчился найти логово косолапого зверя. Видно интуиция мне подсобила. И успел сделать три снимка, прежде чем топтыгин распахнул свои когтистые лапы перед самым объективом «Зенита».

Ни до, ни после того случая я никогда в жизни так быстро и проворно не бегал. Шатун гнался за мной до самого посёлка и, наверно, пополнил бы мною свою коллекцию, если б не директор школы Виктор Андреевич Сергиенко, дай Бог ему крепкого здоровья и многих лет жизни! Услышав мои вопли и увидев из окна своего дома финальную стадию захватывающей гонки с преследованием, он в одних подштанниках выскочил с карабином на улочку и с первого же выстрела уложил косолапого наповал. Мне тогда здорово подфартило! Ведь я практически находился на линии выстрела! Я отчетливо видел чёрное жерло ствола карабина, направленное мне прямо в лицо, и услышал громоподобный глас директора:

– Ложись!!!

Уже падая, я отчетливо ощутил, как пуля со свистом взъерошила волосы на моём затылке, и лишь затем услышал сухой звук выстрела. Я проскользил на брюхе по раскатанной детьми ледяной дорожке и въехал головой по самый пояс в высокий и рыхлый сугроб. Меня потом оттуда всем миром за ноги доставали. Ведь я совершенно выбился из сил и был уже не в состоянии самостоятельно выбраться из снежной западни. А наш директор – стрелок от Бога! С сорока метров попал бегущему медведю точно в глаз и мгновенно вышиб взбешенному топтыгину мозги. И это несмотря на то, что во дворе было минус 32 градуса по Цельсию!

Ох, и разукрасил же батя мою задницу под Хохлому тяжёлым армейским ремнём! На моей нежной и розовой попочке в нескольких местах отчётливым негативом проявилась прямоугольная пряжка с советской пятиконечной звездой. Две недели потом не мог на булочки сесть! А фотоаппарат папаня запер в сундук и строго настрого запретил его трогать. Но разве мог меня остановить простенький замок на старом сибирском кованом сундуке?! Плёнку я тайком достал, напечатал фотки и отослал их в редакцию. А уж когда я занял первое место на конкурсе на лучший любительский снимок, то мой батяня быстро оттаял и снова разрешил мне пользоваться «Зенитом». Вот только обещанный победителю конкурса фотоаппарат, я почему-то так и не получил. То ли не туда отправили, то ли где-то затерялся в дороге.

– Ты мне зубы не заговаривай, целитель народный! – погрозил я пальцем Степану. – Рассказывай, как ты попал в КПИ.

– Ни я, ни мои родители никогда и не думали о высшем образовании, – нехотя продолжил свою историю исполин. – В нашем роду никогда дураков не было, но и в интеллигенты никто отродясь не рвался. Но мой учитель, Аристарх Поликратович Завадский, убедил моего предка, что у его отпрыска, то бишь у меня, незаурядные дарования и способности. Надо лишь немного, самую малость, чуть-чуть подтолкнуть меня в нужном направлении. Мой батяня, человек радикально-прямолинейный, снял со штанов свой широкий ремень и стал, так не навязчиво, вгонять мой учебный процесс в нужное, по его мнению, русло.