Под небом пустыни

В тот момент, когда мы разбирались, плутая по карте, где находится Абйазан, шофер воспользовался нашим замешательством и проехал несколько километров далее Абйазана. В глубине души мы были совсем не прочь сбиться с пути и попасть в Исфаган. В Тегеране нам показали, как нужно пользоваться компасом и картой. Обучение длилось всего полчаса. Здесь же, в таком волнении и тревоге, при постоянных толчках машины, быстро вылетели из головы основы знаний, преподнесенных нам в Тегеране. По поводу карты возник спор, похожий на драку стервятников, когда они слетаются к падали — жертве пустыни — и дерутся из-за добычи. Но прохлада, наступившая с закатом солнца, несколько остудила пыл спорящих. И все единогласно согласились отложить практическое пользование картами и компасами до возвращения в Тегеран. Все же, чтобы не сбиться с дороги, мы решили посмотреть по карте, какой ближайший населенный пункт значится на дороге от Нетенза до Эрдестана. Если мы попадем туда, значит, едем правильно.

Судя по карте, мы должны были попасть после Абйазана в Могар. Непривычное и неблагозвучное слово «Могар» само по себе способно испугать кого хочешь. Особенно же в сумерках, когда впереди дорога видна всего лишь метров на двести и ясное звездное небо пустыни обрушивает на усталые плечи путников всю свою тяжесть. Мы не сомневались, что, если вам пришлось бы спуститься в подвал своего дома и, замерев на месте, в кромешной тьме громко произнести несколько раз слово «Могар», вы больше никогда бы в жизни не ходили туда.

В шесть часов пополудни машина остановилась возле чайной в Могаре. Мы заметили глинобитные стены и деревья, видневшиеся в пятистах метрах от дороги. Хозяин сказал, что там находится деревня Могар. Если бы машина не нуждалась в мелком ремонте, мы никогда бы не отважились выпить чая в Могаре. Не было настроения расспрашивать хозяина и вообще разговаривать. Какие-то оборванные ребятишки стояли возле дома и внимательно следили за проворными руками шофера, копавшегося в автомобильном моторе. Ребятишкам нечем здесь заняться. Каждый день они приходят из деревни к чайной, чтобы послушать радиоприемник хозяина. Это единственное их развлечение.

* * *

Темный коридор ночи, тянувшийся от Могара вдаль, показался нам одним из длиннейших туннелей, виденных за всю жизнь. Безмолвие этого туннеля было столь тягостным, что даже шум колес машины тонул в нем. Только молодой двурогий месяц развлекал утомленный взор путников. Мы чувствовали разбитость во всем теле, а сказать об этом вслух каждый стеснялся. Если кто-нибудь жаловался на усталость, другой, в душе завидуя его смелости, говорил: «С чего бы это? Ведь и поработать еще не успели!» В таких случаях лучше всего молчать. Но такая маскировка тоже не спасала положения, потому что наш шофер справедливо счел бы наше молчание за дремоту и обиделся. А мы не хотели, чтобы единственный среди нас трудящийся неверно истолковал бы наше физическое состояние. Мы с трудом выжали из себя два-три вопроса, случайно пришедших на ум. Задавать вопросы дело нехитрое. А вот ответить хоть на один из них гораздо труднее. На это нужно больше времени. Постигнув эту премудрость, мы страшно обрадовались, задали шоферу несколько вопросов и, пока он думал и отвечал, выиграли время и спокойно дремали до самого Эрдестана.