Под светом чужой звезды - 1

Когда ловушка почти достала до корпуса, перетекая из горошины в огромный цилиндр, я активировал две наложенные на истребитель схемы. До последнего мгновения сомневался, что они сработают, лучше было бы их вести самостоятельно, но на такой скорости я еще не пробовал это делать. Так что основа была как раз кстати.

Одна схема взорвалась цепью деструкторов, отжирая у цилиндра большую полосу вдоль него. Силовая конструкция пыталась затянуться, но для этого нужен постоянный источник энергии, а у ловушки его не было. Она лишь должна была замкнуться на корпусе, передавая управление кораблю-матке, с самого начала провальная идея, отобрать у меня истребитель мог бы ИИ с уровнем не ниже, чем у браслета. И только при прямом контакте.

Вторая схема зарастила образовавшуюся проплешину, восстанавливая ловушку, и натягивая ее чуть ли не силком на корпус истребителя, и устанавливая со штурмовиком канал данных. Только теперь он работал в другую сторону. Тут, правда, возникла сложность, перехватить управление ИИ противника мы с браслетом так и не смогли — на перенастройку понадобилось бы несколько секунд, а у нас их не было. Оранжевые искорки потекли по каналу, выжигая электронные схемы штурмовика, машину закрутило в воздухе.

Преследователь, кувыркаясь, пошел к земле. Замедлил падение, видимо, пилот постепенно брал утерянное управление в свои руки — дублирующие схемы наверняка уже подключились, ИИ так просто не заменить, но и вручную можно управлять штурмовиком. Так что на гибель этого аппарата я особо не надеялся. Зато ударил волновой пушкой по подобравшемуся второму врагу, тот, видя, что случилось с первым, как раз убирал обратно силовой невод, и вот туда-то я и жахнул.

Силовой каркас ловушки в разложенном состоянии имеет небольшую мощность, достаточную только, чтобы установить надежный канал связи и кое-как заглушить двигатели, перехватывая импульсы. Когда он сжат в горошину, с ним тоже ничего особо поделать нельзя, энергия закапсулирована и находится в стабильном состоянии. А вот когда ловушка переходит из одного состояния в другое, появляется нестабильность — буквально на тысячную долю секунды. Обычный человек отследить этот момент не может, даже с модификаторами, ИИ — может, но не будет, существует достаточно средств противодействия, да и эффект нулевой, в обычной ситуации.

Туда, в начинающийся высвобождаться энергетический сгусток, я и врезал гармонической волной. Системы управления штурмовика были надежно защищены, просто так их не выжечь, и поэтому пилот не слишком опасался волнового удара.

Зря.

Если бы такое попадание произошло метрах в трёхстах от штурмовика — на обычной дистанции разворачивания ловушки, ничего бы не было, небольшой взрыв в пустоте. Но ловушку от носовой части преследователя отделяли несколько сантиметров, и силовая защита просто не сработала.

Небольшую часть носа противника снесло взрывом, обломки разлетелись в разные стороны, даже нас чуть не зацепило. Штурмовик крутануло, фатальных повреждений он не получил, но атака сбилась.

Аглая восторженно заухала, обнять меня попыталась, но промахнулась и обнялась с моим креслом — как раз я выворачивал, чтобы уйти от лобового столкновения.

— Два-ноль, — гордо сообщил я, уводя машину вверх и на юг.

К противнику шло подкрепление — еще два таких же аппарата. И думаю, эти на подобные трюки уже не попадутся.

В открытый космос мы выскочили втроем — спутники, стоило мне подпустить к себе штурмовики поближе, сигнал атаки отключили и только предупреждение высвечивалось фиолетовым на виртэкране. Аглая сидела молча, видимо, переваривая то, что произошло. А ведь могла бы поцеловать героя, или в харю дать кулаком, видно же было, что нас не собирались убивать. Только захватить в плен.

— Ну что, — первым нарушил я молчание, — куда дальше полетим?

— Сдаваться ты не собираешься? — лейтенант следила за преследователями, которые шли как приклеенные у нас в кильватере. — Руководство говорит, что тут не при чем. И что делать, не знает. Ведут переговоры с центральным континентом, те согласились нас не сбивать, но и других трогать не будут.

— Даже если вас сьели, то всегда есть два выхода, — поделился я житейской мудростью.

— Дальше.

— Можем попробовать оторваться. Если залетим на юг, там собьют и нас, и этих.

— Давай что-то менее дурацкое предложи, — недовольно поморщилась Аглая. — Ты вроде умный парень, а иногда такое сморозишь, что вот прям идиот.

— Тогда полетим в космос.

— Не буду повторяться. Но от первого варианта это недалеко ушло.

— Смотри, — я развернул карту, минуты три еще есть до того, как на дальнюю орбиту выйдем, — вот схема станций подскока, ну тех, где лифты заканчиваются. Так?

— Да, и что?

— Работают только пять. Остальные что делают?

— Ничего. В эти районы поток людей никакой, вот они и простаивают.

— Уверена?

— Поясни.

— Попроси своих просканировать седьмой лифт.

Аглая закрыла глаза, видимо, чтобы меня не видеть. Открыла, плюнула прямо на голопанель.

— И откуда ты узнал?