Под Варды синими сводами (СИ)

Отвезенные Белегом и его эльдар в Дориат благой волей Эльвэ Синголло*, о которой сам Таур Элу даже не догадывался, раненые в битве Нирнаэт Арноэдиад были размещены непосредственно в замке Лорда Орофера, прилегающих к нему постройках и домах прислуги. Для тех, кому не хватило места под крышей, Лорд приказал разбить лагерь на раскинувшейся рядом с замком поляне. Он и его хервесс были рады принять каждого и заботиться обо всех, кто в этом нуждался, когда Белег появился у них на пороге, неся на руках их измученного болью и до крайности истощенного, но живого сына.

Леди Нифрелас не отходила от постели обожаемого ею Лиса, который медленно, но неуклонно поправлялся стараниями Орофера и его супруги. Лорд, постепенно вливая в тело Лиса свою жизненную энергию, в сочетании с энергией окружающего их леса, сделал так, что на белом ладном теле не осталось ни единого шрама, а его супруга своими заклинаниями вернула облику Лиса прежнюю свежесть и притягательность, не сумев, однако, прогнать с его лица выражение серьезности, явившееся последствием длительно переживаемого телесного страдания.

Тэран-Дуиль запомнил тот бой, и огонь, едва не превративший его в обгоревший кусок плоти, и ту адскую боль, которую чувствовал на протяжении многих часов после. Он стал осторожнее, задумчивее, но, в то же время, пройдя через это испытание, сделался сильнее. Его магические способности и чувствительность ко всему, что относилось к лесу, его растениям и одушевленным обитателям, возросли многократно. Лис ощущал свою неразрывную связь с лесом, прислушивался к разговорам животных и птиц, наблюдал за движением раскачиваемых легким теплым ветром веток вековых деревьев и шелестом их широких листьев, закрывавших темно-зеленым куполом небо над его головой. Он черпал свою магическую силу в этих чащах, подпитываясь его энергией, и теперь хотел научиться от отца чародейской науке.

Мать, заметив на его пальце кольцо, спросила его о невесте:

— Твой отец сказал — она из рода князей изгнанников… Где она сейчас, ты знаешь? — он отрицательно покачал головой. Лис ничего не знал о своей Каран-Итильде* с того страшного дня, как вместе с королем наугрим Белегоста, распорол брюхо Глаурунгу. Он был твердо намерен искать ее в крепости голодрим на Одиноком Холме, как только у него будет хватать сил, чтобы держаться на ногах.

Меж тем, Белег, посчитав свою миссию выполненной, отправился в Менегрот. Таур Элу созывал всех приближенных и своих родичей на совет, который, как ожидалось, будет посвящен итогам окончившейся полным разгромом военной кампании князей из-за моря против Моргота. Был призван пожаловать в столицу и Лорд Орофер. От него, как от командующего полком воинов синдар, принимавших участие в битве, Элу Тингол ждал подробного доклада о происходившем на равнине Анфауглит.

Оставив жену, сына и замок на попечение полностью оправившегося от ранений Саэлона, Лорд Орофер направился в Менегрот. Весть о скандале в столице и трагической гибели первого советника Короля — Саэроса застала его на полпути. Сведения были сбивчивыми и неточными.

Поспешив в столицу, Орофер застал в Менегроте обстановку полнейшего хаоса. Беспрепятственно пройдя на территорию королевских чертогов, Орофер решил засвидетельствовать почтение венценосному дяде, но нигде не нашел того. Казавшаяся встревоженной Тар-Мелиан, одним из любимых учеников которой он был в дни своей юности, с усталой улыбкой пригласила его к столу, сказав, что Король уже завтра вечером собирает совет, на котором будет говорить и поведает своим приближенным о многих произошедших здесь за последние годы изменениях.

Предчувствия не часто посещали Орофера, но то, что он ощутил, слушая речи своей давней наставницы, можно было назвать скорее уверенностью в приближении страшных несчастий, нежели их предчувствием. Он отправился в приемную Маблунга, начальника стражи Менегрота и доверенного лица Тари Мелиан, чтобы расспросить его о том, о чем не посмел упомянуть в беседе с Королевой.

Маблунг не был любителем разговоров, но Ороферу удалось узнать, что Саэрос был убит одним из эдайн, живших при дворе. Адан, о котором шла речь, по словам Маблунга, был любимцем Таура Элу и одним из лучших друзей Белега Куталиона. При дворе разгорелся скандал — группа сторонников убиенного Саэроса из советников Короля обвинила юного адана в убийстве, Белег же, наоборот, встал на его защиту, говоря, что несносный нрав и ядовитый язык первого советника свели того в могилу. Тингол склонялся к тому, чтобы принять аргументы Белега, свидетельствовавшие в пользу человека, но тот сбежал, не дождавшись королевского вердикта.