Под венец с другом детства

Наоми задумалась. Аманда права. Даже в прошлом, будучи подростком, она чувствовала вину, когда позволяла себе говорить о ком‑то плохо. Наоми шумно выдохнула. Она бывала здесь бесчисленное множество раз, но лишь сегодня впервые по‑настоящему поговорила с Амандой. В прошлом она не делала этого, потому что между ними, как ей казалось, внушительная разница в возрасте, и она была слишком увлечена сплетнями, а повзрослев, попросту устыдилась того, как вела себя в прошлом, а потому избегала ее.

Она неуверенно улыбнулась:

– Спасибо.

Аманда тоже улыбнулась, бросила взгляд на окно кухни и снова на Наоми.

– Все мы в юности делали то, за что нам теперь стыдно. – Ее улыбка стала почти грустной. – Потом ты взрослеешь и становишься тем, кем всегда хотела стать.

– Звучит так просто.

– Это не так. Но ты уже поняла. Ты делаешь собственное шоу, кстати, я смотрю каждый выпуск, и впереди у тебя будущее с Тоби.

– Верно.

Интересно, какое будущее у отношений, основанных на лжи? К сожалению, она не решилась задать этот вопрос вслух.

– Спасибо за разговор. Ну, и вообще.

– Всегда пожалуйста. – Аманда поднялась. – Тоби – прекрасный человек. Ты должна быть счастлива.

Кивнув, она перевела взгляд на Тоби. Мужчины над чем‑то смеялись. Настоящие техасские ковбои. Они были привлекательны и имели множество воздыхательниц. Ее сердце встрепенулось, когда Тоби, поймав на себе ее взгляд, подмигнул. Ее тело снова опалил жар, но прошел не так быстро, как должно было.

Наоми улыбнулась в ответ. Как хотелось верить в то, что эта затея с браком не будет стоить ей друга.

Тоби прекрасно понимал, что мама и сестры будут потрясены, когда они сообщат им о том, что собираются пожениться. После обеда, в течение которого он одержал победу, убедив Наоми съесть немного мяса, он высадил ее у дома, собирать вещи, и отправился повидаться с семьей.

Ранчо, где проживала его мать, было много меньше. Значительную часть земли она сдавала фермерам и скотоводам. У сестры была своя ветеринарная практика, клинику устроили в одном из перестроенных амбаров. Но, какие бы изменения ни претерпевало ранчо, всякий раз, когда Тоби возвращался, у него заходилось сердце. Здесь все было родным.

Он знал, что придется рассказать о помолвке и ребенке лично. Джойс Маккритик на дух не переносила сплетни, а сестра была слишком увлечена работой.

Тоби заявил Наоми, что не станет лгать семье. Объяснив все подробно, он ожидал от родственников чего угодно, уверенный в том, что они удивятся, хотя и не обрадуются. В конце концов, между ним и Наоми нет романа.

– Вы женитесь? – Скарлетт взвизгнула и бросилась обнимать брата. – Давно пора!

– Что? – переспросил Тоби, когда она отлепилась от него.

– Ох, хорош. – Сестра ударила его кулаком в плечо. – Вы столько лет вместе. А эти искры между вами.

Искры? Тоби недоумевал. Вероятно, он не так хорошо скрывал свое влечение. Удивительно, что это заметила сестра.

– Скарлетт, тебе показалось. Я только что вам все подробно рассказал. Это брак по расчету.

– Да‑да, я тебя услышала. – Она усмехнулась. – Но это не значит, что поверила. Видела я, как ты на нее смотришь. Друзья так друг на друга не глядят.

– Но она действительно моя подруга. Не больше и не меньше.

Скарлетт сверилась с часами.

– Послушай, если хочешь, чтобы это так выглядело, – пусть. Ой, братец, мне пора бежать. У меня роды. Если приеду, когда все случится, люди решат, что вовсе не нуждаются в услугах ветеринара. – Она схватила рюкзак и бросилась к двери.

Остановившись на пороге, она обернулась, провела руками по волосам и махнула на прощание:

– Но позже мне понадобится больше подробностей. Мам, пока. Не знаю, когда вернусь домой.

И была такова. Скарлетт Маккритик – настоящая стихия. Всегда куда‑то торопится, полностью растворившись в работе, приезжает на срочные вызовы, работает внеурочно, заботится о каждом животном так, словно оно принадлежит ей.

Скарлетт все делает на бегу, без перерыва, торопится от одного пациента к другому, и всегда с неизменной улыбкой на лице. Многие смотрят на нее свысока, полагая, что она слишком молода для подобной работы. Но Тоби не раз видел сестру в действии. Когда одна из его кобыл тяжело разрешалась от бремени, Скарлетт удалось спасти не только лошадь, но и новорожденного жеребенка. Он знал, что в ней есть сила духа и упрямство, необходимое для такой работы.

Дверь за Скарлетт с треском захлопнулась, и на уютной кухне воцарилось молчание. Оглядевшись по сторонам, Тоби взял с блюда шоколадное печенье. Он самостоятельно покрасил кухню для матери прошлым летом. Стены были голубого цвета, шкафчики – белые. Закончив с покраской, он понял, что следующим летом все придется повторить. Пол был деревянным, прежнюю плиту и холодильник недавно заменили. На новом холодильнике были все те же снимки, которые висели здесь столько, сколько он себя помнил. Тоби вглядывался в изображения, где они со Скарлетт еще совсем дети.