Под знаком снежной совы

Но на постоялом дворе меня ожидал неприятный сюрприз. Денег у нас хватало, я взяла с собой из тех запасов, которые не указаны ни в каких бухгалтерских книгах. Это мои личные сбережения. Однако управляющий сообщил, что, к его сожалению, ни за какие деньги не сможет выделить нам две комнаты, потому что осталась только одна. Следующее подобное заведение, судя по карте, располагалось неблизко, а конь устал. И все же Михаил ждал моего решения.

Я пожала плечами. Не время сейчас привередничать. Молча подала документы для оформления комнаты.

Видно было, насколько неловко себя чувствует из-за этого мой спутник. Когда мы поднялись в отведенную каморку, обнаружили две кровати, составленные рядом. Михаил без лишних слов растащил их, расположив у противоположных стен. И все равно комнатка оказалась настолько маленькая, что проход между ними оставался не больше полусажени. И все же это создавало хотя бы иллюзию личного пространства. В последнее время его мне как-то не хватало.

Мы оставили вещи, а сами спустились на ужин. Растягивать прием пищи не стали. С непривычки после целого дня тряски в некомфортабельном транспорте меня немного мутило и болело все тело. Все-таки дормез очень сильно смягчал кочки и ухабы, благодаря рессорам, а в этой модели брички их попросту не было.

Хотелось лечь и ни о чем не думать. Поднялась в комнату первая. Переоделась в длинную ночную рубаху и легла в кровать, по самый подбородок натянув одеяло. Примерно через полчаса вернулся Михаил, когда я при свете свечи читала книгу, которую взяла с собой. Мужчина переоделся за ширмой и в молчании лег. У него с собой тоже оказался какой-то потрепанный томик, который он принялся изучать. Мы перекинулись парой фраз, и я отложила книгу, поняв, что меня нещадно клонит в сон. Кажется, уснула, как только повернулась на бок к стене.

* * *

За мной некто гнался. Не знала, кто это, но в голове крутилась паническая мысль, что они наконец настигли меня. Я бежала по лесу, спотыкаясь о корни деревьев. Падала, поднималась и снова бежала. Лес, который всегда принимал меня как родную, теперь словно отталкивал, не давал двигаться вперед, ранил, будто без слов насмехался.

Громко закричала какая-то птица. Я обернулась через плечо, снова спотыкаясь и падая на колени, когда увидела их. Шестеро всадников в длинных черных плащах, восседавших на черных конях. Они двигались неспешно, словно охотники, знавшие, что уже загнали добычу. Они казались неестественно высокими, заслонявшими собой небо. Я поняла, что бежать некуда. Все кончено. И осталась стоять на коленях, принимая поражение.

Не видела лиц, их скрывали неестественно насыщенные тени от капюшонов. Один из преследователей протянул ко мне руку в кожаной перчатке, широко растопырив пальцы, как будто держал в ладони сферу. В ту же секунду я почувствовала острую боль по всему телу. Не понимала, отчего мне более жутко: от осознания того, что я уже не выберусь отсюда живой или от оглушающего хруста моих же костей. Каждая из них ломалась и пыталась преобразоваться. Но я не была к этому готова. Изогнулась дугой: от шеи до кончиков пальцев ног тело сводили сильные судороги, руки меняли форму, кости истончались. Из кожи вылазили белые жесткие перья, покрытые сукровицей. Почему-то обнаженные ступни тоже трансформировались, ногти стремительно росли и загибались в страшные когти, которыми можно было хватать добычу прямо на лету. Но сегодня добыча — это я. Хотела закричать, но боль оказалась настолько парализующей, что не смогла сделать вдох. В последний раз взглянула на своих обидчиков и подняла глаза к небу, понимая, что это мои последние мгновения…

* * *

— Августа! П-п-проснитесь! Августа!!! Вы кричите! — кто-то с силой тряс меня за плечи.

Сознание медленно возвращалось. Застонала и раскрыла глаза. На меня смотрел Михаил. И то, что он увидел, заставило его отпрянуть. Он так резко дернулся назад, что с глухим стуком упал на пол и остался сидеть с потрясенным выражением лица. Я привычным жестом потянулась к золотой сове на шее, но ладонь схватила пустоту. Где он? Где мой медальон?!

В закрытое окно нечто ударилось с такой силой, что я подумала, будто стекло не выдержит. Мужчина вздрогнул всем телом, метнув взгляд к источнику звука. Он три раза перекрестился. Я в панике шарила руками по постели, пытаясь найти подвеску. Наконец кусочек холодного металла оказался в руке. Как только взяла его, сразу стало легче. Кинулась открывать окно, но там ожидаемо никого не оказалось. Только снова белая тень мелькнула в темном небе и скрылась в ночи.

Тяжело дыша, села на кровать.

— Черт! — не сдержалась я, увидев состояние своих ног. Слава богу, пальцы еще не успели преобразиться, а вот вместо ногтей пола касались изогнутые острые, как иглы, когти.

Михаил ошарашенно проследил за моим взглядом. Рот его был приоткрыт. Он подполз ко мне на четвереньках, дрожащей рукой снял свечу в подставке с прикроватной тумбы и поднес ее к моим ногам. Надо отдать ему должное: в битве перепуганного человека и ученого побеждал последний.