Подарок из Египта

Квинт похвалил Баселида и велел казначею отсчитать ему в награду восемьсот сестерциев. Затем Квинт отпустил поэта домой отсыпаться, а сам призвал к себе руководителя домашней труппы Урбика. Вручил ему сценку и приказал начать репетировать ее прямо сейчас. Ведь выступление было на носу, и надо было торопиться. Квинт также назвал Урбику и имена артистов, которые должны были участвовать в спектакле. Роли двух жреческих жен достались Таиде и Леде. Марк, Телесфор и Кастрик должны были играть жрецов.

— И учти, Урбик, — сказал Квинт напоследок, — время поджимает, через два дня выступление. Гоняй своих артистов как следует. Марка тоже не жалей. Когда я вернусь, покажете, что вы там нарепетировали.

Сделав эти последние распоряжения, Квинт поспешил в суд на помощь своему знакомому квестору. Квестора обвиняли в хищении государственных денег, и Квинт обещал поддержать его своим авторитетом и горластыми клиентами. Надо было перекричать толпу, которую приведет с собой обвинитель, чтобы у присяжных создалось впечатление, будто симпатии римского народа на стороне под-судимого. Клиенты Квинта, как всегда, дожидались патрона в атриуме и были готовы послужить ему своими глотками. Только сегодня среди них не бу-дет Баселида. Освобожденный от клиентских обязанностей, он с полным кошель-ком денег спешил теперь домой.

А Урбик, получив от хозяина все необходимые наставления, не мешкая, послал за актерами. Они должны были собраться в комнате для репетиций. Таида пришла туда вместе с Ледой. Она еще не знала об утреннем разговоре Марка с отцом, но по тому, как злобно посмотрел на нее при встрече Марк, она дога-далась, что Квинт уже прищемил ему хвост. Однако сделала вид, как будто между ней и Марком ничего не произошло. Она не стала строить из себя побе-дителя и добивать Марка своими ехидными усмешками и обидными намеками. Зачем его зря злить, нервы у Марка не железные, он запросто может сорваться и двинуть ее хорошенько. А это ей сейчас было ни к чему. При случае она даже была бы не прочь помириться с Марком. Еще ведь неизвестно, когда он уедет в эту далекую Сирию, а до тех пор им придется жить под одной крышей.

Марк старался не встречаться с Таидой взглядами. Он так и думал, что она получит роль жены. Наверняка отец сделал это ему назло. При распределении ролей, произнося имя Таиды, Квинт бросил на Марка суровый взгляд, словно напоминая о своих утренних угрозах. Хоть Марк и решил держать себя в руках, но его так и подмывало врезать кулаком по ее милому личику. Как бы чувствуя это, Таида держалась от него подальше.

Урбик не был в курсе их вражды и во время репетиции придумывал всякие неуместные сцены. Например, когда жен жрецов отдавали крокодилу на съедение, Урбик потребовал, чтобы они, рыдая, падали в объятия своих мужей. Таиде как раз выпала роль жены Марка. Она хотела было поменяться ролями с Ледой, но Урбик решил, что роль первой жены ей подходит больше. Он только удивлялся, почему это Таида так вяло и ненатурально обнимает Марка.

— Что это за объятия? — нервничал Урбик. — Кто так обнимается? Где страсть? Где любовь? А ты, Марк, как играешь? Твою жену сейчас крокодилу скормят, а ты как будто, даже рад. Где твое горе? Ты убиваться должен, волосы на голове рвать, а не рожу кривить.

— Сам знаю, как играть, — отрезал Марк. — Ты лучше ее поучи, — кивнул он на Таиду.

— Научим, не волнуйся. Давайте еще раз, и побольше страсти.

Все эти объятия раздражали Марка. Но и Таиде было не очень приятно кидать-ся ему на шею. Однако Урбик настаивал, чтобы все было натурально. Пришлось Таиде на время припрятать свою гордость и разыграть из себя любящую жену. Марк почувствовал у себя на груди ее возбужденное дыхание. Он старался не смотреть ей в глаза и по-прежнему не желал подбавлять в свою игру страсти. Урбику он сказал, что достаточно мусолить эти объятия и что пора репетиро-вать следующие сцены. Урбик решил оставить объятия на потом, а пока взялся доводить до ума все остальное. Репетиция продолжалась.

Вместо крокодила Урбик поставил на середину комнаты скамейку и сказал, чтобы «жены» отрабатывали на ней свои нежные движения. Марк воспротивился такой замене и потребовал, чтобы привели крокодила.

— Надо, чтобы он к ним привык, — пояснил Марк. — А то на сцене Сух может их к себе не подпустить. Я его знаю, он ко мне дней десять привыкал.

Урбик счел доводы Марка убедительными и послал за Рахонтепом, чтобы егип-тянин привел к ним своего крокодила. Таида и Леда были не в восторге от этой идеи, но рано или поздно им все равно пришлось бы тренироваться на Сухе.

С крокодилом они уже успели познакомиться. Утром они ходили в цветник и смотрели, как Сух плавает в ванне. В воде он им не казался таким страшным, как про него рассказывали, но когда теперь Рахонтеп привел это страши-лище в комнату для репетиций, Таиде стало не по себе.

— Ну вот, — сказал Марк, поглядывая на Таиду. — Теперь начинайте с ним нежить-ся. Только осторожней, он может и за руку цапнуть, — пугал Марк девушек.