Читаем Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта полностью

В Европе на медведей охотились с собаками, и в Британии это занятие было настолько популярно, что медведи оказались там полностью истреблены уже к концу первого тысячелетия нашей эры. Одним из видов оружия, используемого средневековыми охотниками, был короткий искривленный меч. Им было удобно рубить ветки, и в роли запасного клинка он тоже был полезен. Сцена с девонширского гобелена из Музея Виктории и Альберта, созданного между 1425 и 1450 годами, показывает, как применялся подобный меч. Загнанный в угол медведь прижал к земле охотника, и тот отчаянным усилием вгоняет лезвие зверю в живот. (Гобелен, впрочем, умалчивает, удалось ли охотнику пережить падение на него тысячефунтовой туши мертвого медведя.) Премудростям не было числа: например, «Книга подлинных секретов искусного охотника», опубликованная в начале XVIII века, рекомендовала охотникам на медведя предварительно обмазаться львиным жиром, поскольку «как только медведь почует его, он бросится наутек», как, вероятно, и всякое существо, имеющее нос.

Ян ван дер Страт в 1578 году создал несколько гравюр, посвященных медвежьей охоте. Они изображали всадников с пиками, которые гнали зверей в сторону ловцов с сетями. Опутанных сетями медведей убивали копьями, под наконечниками которых была закреплена специальная крестовина. Она не давала копью войти слишком далеко и сильно повредить шкуру, а кроме того, останавливала зверя, который, от ярости не чувствуя боли, мог очень глубоко насадиться на древко и добраться до охотника. Самая примечательная из гравюр ван дер Страта посвящена сцене, где облаченный в латы охотник сражается с медведем коротким мечом. На заднем плане мы видим его вооруженных копьями товарищей, наблюдающих за битвой. Хотя иллюстрации и основаны на рассказах, дошедших до художника из вторых уст, они, тем не менее, содержат много точных деталей. Несмотря на явное преувеличение, медвежья охота всегда считалась проверкой характера, так что совсем не сложно представить себе горячих молодых охотников, которые бросались в бой со зверем с одним только коротким мечом, чтобы выказать свою доблесть.

Обычно все же медведя преследовали с собаками, пока не загоняли в угол. На иллюстрациях к трактату Уолтера де Милимета «О благородном, мудром и благоразумном правлении» (De Nobilitatibus, Sapientiis, et Prudentiis Regum, 1326) изображены сцены, где медведей и львов атакуют средневековым длинным мечом. Этот широкий обоюдоострый клинок, который пробивал и кольчугу, и латы, нужно было держать двумя руками, чтобы замахнуться достаточно сильно. Тем не менее для смертельного удара такой меч был слишком коротким – его обладатель оказывался в опасной близости от когтей и клыков; к тому же лезвие часто ломалось. Так что прикончить зверя надлежало охотникам с копьями. Их копья были крепче обычных, длиной в семь футов (примерно 2,1 м), а некоторые еще и с двухфутовым наконечником. Так действовали до тех пор, пока не был изобретен огромный «полутораручный» меч, имевший укрепленное и удлиненное лезвие. Теперь всадники могли атаковать крупных зверей, не спешиваясь. Увидеть охотника с подобным оружием можно на иллюстрациях к немецкой книге XVI века. В Индии на медведей охотились прямо из седла с помощью коротких копий с широкими наконечниками, которые метали, как дротики. Это занятие называлось «закалывание медведя». С упадком популяции медведей добычей стали кабаны (см. «Охота с копьем на кабанов»).

С XVII по XIX век гарпунщики европейских китобойных судов часто переключали свое внимание на белых медведей, если охота на китов шла неудачно. В животных вонзали зазубренные гарпуны и тащили их на корабль веревками, к которым наудачу крепили ленточки и подвязки, подаренные женами и подружками.


Попади-в-петуха. Иллюстрация из книги Джозефа Стратта «Спорт и досуги английского народа» (1801)


Распространение огнестрельного оружия обрекло на гибель многие популяции медведей, особенно когда стала популярной тактика массового загона зверей на стрелков. Отдельно прославилась этим Германия, откуда родом были два страстных любителя подобного развлечения – курфюрсты Саксонии Иоганн Георг I (1585–1656) и Иоганн Георг II (1613–1680). Их грандиозные охоты стоили жизни в сумме семидесяти девяти тысячам оленей, пятидесяти тысячам кабанов, шести тысячам волков и пятистам медведям.

Попади-в-петуха и другие кровавые развлечения с домашней птицей

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?
Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Современное человечество накануне столкновения мировых центров силы за будущую гегемонию на планете. Уходящее в историческое небытие превосходство англосаксов толкает США и «коллективный Запад» на самоубийственные действия против России и китайского «красного дракона».Как наша страна может не только выжить, но и одержать победу в этой борьбе? Только немедленная мобилизация России может ее спасти от современных и будущих угроз. Какой должна быть эта мобилизация, каковы ее главные аспекты, причины и цели, рассуждают известные российские политики, экономисты, военачальники и публицисты: Александр Проханов, Сергей Глазьев, Михаил Делягин, Леонид Ивашов, и другие члены Изборского клуба.

Александр Андреевич Проханов , Владимир Юрьевич Винников , Леонид Григорьевич Ивашов , Михаил Геннадьевич Делягин , Сергей Юрьевич Глазьев

Публицистика
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное