Читаем Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта полностью

Крикет на лошадях. Совершенно необычайный матч по крикету будет сыгран во вторник 6 мая в Линстед-парке. Команда джентльменов с холма сразится с командой джентльменов из долины. Взнос – одна гинея с человека. Вся игра пройдет верхом. Игра начнется в девять часов и будет доиграна до конца. Судьей в поле будет Джон Хогбен.

По сей день эта заметка остается неразгаданной тайной, так как не существует никаких свидетельств того, как прошел этот матч, с каким счетом завершился и состоялся ли он вообще. Можно было бы предположить, что это был разовый эксперимент, но Стратт пишет, что упоминания о другом подобном матче встречаются в сборнике по спортивной статистике Лиллиуайта Score Sheets, где указано, что в 1800 году сэр Хорас Манн организовал матч по крикету на пони в Харриетшеме в графстве Кент.

Существуют разные теории о том, как мог выглядеть этот спорт. Предполагают, что в нем использовались удлиненные биты и мячи размером с футбольный, чтобы по нему было легче попадать. Предпринимались даже попытки воссоздать игру. Но хотя эта загадка дает пищу для увлекательных размышлений, есть одно наиболее вероятное объяснение: конный крикет – раннее альтернативное название конного поло. Когда британцы впервые столкнулись с этим спортом в Индии, они естественным образом попытались сравнить его с чем-то уже знакомым. Небольшое расследование приводит нас к полезной статье XIX века, опубликованной в справочнике Торнтона Thornton’s Gazetteer. Там английский автор использует термин «конный крикет», чтобы описать поло – любимый досуг народов в индийском регионе Ладакх. Это не единственный пример подобной путаницы: писатель того же периода Годфри Винь тоже вознамерился придумать собственное название для поло, окрестив его «конным хоккеем».

<p><emphasis>Ослиное побоище</emphasis></p>

Скачки Палио ди Сиена, проходящие в итальянской Сиене дважды в год, ведут свою историю с XIV века, когда разные контрады (районы города) соперничали в серии жестоких состязаний – гонках, кулачных боях и других турнирах. В те времена спорт был, по сути, лишь формой боевой тренировки; поэтому, в некотором смысле, его жестокость, кажущаяся современному человеку бессмысленной и извращенной, была не только подготовкой к ужасам средневековых битв, но и их последствием. Состязание asinate a pugna, или ослиное побоище, особенно популярное в XVI веке, служит тому хорошим примером.

Действие asinate a pugna – ослиных гонок в сочетании с массовым кулачным боем – разворачивалось на главной площади. Каждая контрада выставляла команду из тридцати бойцов, которые выходили на площадь под знаменем района, ведомые капитаном. С собой они брали осла, с головы до копыт раскрашенного в те же цвета, что и дублеты, штаны и шапки участников команды. Оружие было под запретом: палки и кнуты отбирали, кольца снимали с пальцев. Нарушителей этого правила штрафовали на 50 золотых монет скуди. Команды шли парадом вокруг Пьяцца дель Кампо, пока не приходило время начинать. Бойцы устанавливали флаги команд, а зрители и прочая не участвующая в грядущих сражениях публика освобождали арену и занимали места вокруг площади. Ослов выводили к стартовой линии, а бойцы окружали их плотным кольцом.

Звучал сигнал к началу, и на площади разверзался настоящий ад. Бойцы – а их на площади были сотни – атаковали и ослов других команд, и тех, кто пытался их оседлать и доехать до финиша. Животных били кулаками, пинали, лупили, тянули в разные стороны, валили на землю – делали все что угодно, лишь бы помешать им преодолеть дистанцию. Толпа орала, свистела и хлопала, глядя, как участники обрушивают град оплеух на ослов и друг на друга; стоило кому-то на мгновение взгромоздиться в седло, как через секунду его уже стаскивали оттуда и он вновь исчезал в гуще потасовки. Иногда какой-нибудь команде удавалось даже поднять чужого осла в воздух вместе с седоком и вынести их с арены. После этого пара могла вернуться в гонку только ровно с того же места, где была схвачена, а осла было непросто на это уговорить. Для победы ослу и его наезднику необходимо было дважды объехать площадь по кругу, пробившись сквозь царившую на ней толчею. Победившая контрада получала в качестве награды 40 скуди, а еще 20 распределялись непосредственно между участниками команды. После гонки бойцы были все залиты кровью, а уж о состоянии ослов и говорить не приходится, особенно если вспомнить, что соревнования обычно продолжались больше часа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература