Читаем Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта полностью

Август II (1670–1733), король польский, великий герцог литовский и маньяк-лисоненавистник, был невероятно физически сильным. Он мог одной рукой поднять кавалериста в полной выкладке, а для развлечений разгибал подковы. Это обеспечило ему прозвища в духе «Сильный», «Саксонский Геркулес» и «Железная рука». По слухам, к 27 годам у него также было больше 300 незаконнорожденных детей, но это считается небольшим преувеличением. Помимо прочего, он любил похваляться силой и при подбрасывании лисиц: он удерживал свой край ткани одним пальцем, в то время как вторую сторону держали двое сильнейших придворных. В ходе одного из матчей в его дрезденском дворце погибло 687 лисиц, 533 зайца, 34 барсука и 21 рысь. А в качестве десерта для гостей Август велел в конце матча выпустить на арену 34 молодых кабана и трех волков, «что вызвало воодушевление господ, но ужас благородных дам, в платьях которых сразу стали запутываться кабаны».

Спорт стал еще более странным, когда при дворе герцога Брауншвейгского ввели костюмированное подбрасывание лисиц. Мужчины переодевались в героев, чудовищ и других мифических созданий, а придворные дамы – в нимф, лесных духов, богинь и муз – и принимали участие в этих барочных праздниках кровожадности. На лис и зайцев надевали «картонные, тканевые и жестяные наряды», зачастую пародирующие непопулярных политиков и общественных деятелей. После того как подсчитывали количество жертв и вытирали кровь, гостям показывали уличные спектакли или устраивали расслабленные прогулки по угодьям при свечах.

Но спорт мог быть опасен и для людей-участников. Их могли поранить или покусать, так что многие выходили с матча украшенными свежими шрамами. Рыси в этом смысле представляли особую опасность. В одном из воспоминаний есть свидетельство, что «от рысей были одни неприятности, они либо впивались клыками и когтями в лица и панталоны участников, либо просто вцеплялись в ткань так плотно, что их невозможно было правильно подбросить».

Игры мостов и другие городские битвы

Одна из функций спорта – выпускать напряжение, фрустрацию и агрессию. И никакое состязание не отражало это лучше, чем средневековые итальянские «городские битвы»: серия мероприятий, среди которых была, в частности, вышеупомянутая борьба с ослами. Чтобы снизить уровень повседневного насилия, власти европейских городов организовывали грандиозные бои понарошку, в которых могли принять участие все жители – выпустить пар и поиграть в «безопасную» войну, колошматя друг друга дубинками, кидаясь камнями или даже снежками. И хотя это звучит невероятно, массовые игры в снежки в средневековом стиле (или, как скажут некоторые, аутентичные) были опасным занятием, где нередко случались травмы. Некоторые могли быть даже смертельными: в документе от 1438 года рассказывается о доминиканском монахе, который играл с молодежью «с целью развлечения». Монах, видимо, в какой-то момент не выдержал очередного залпа, потому что швырнул свой снежок так, что один из детей умер от ран спустя 52 дня. В страхе, что люди будут негодны для армейской службы, власти старались быстро пресекать все незаконные бои в снежки. Перуджийская хроника за 1371 год рассказывает об одном таком эпизоде и указывает, что играющие в снежки предпочли полностью игнорировать стражников, отправленных разгонять схватку дубинками. В Базеле указы, запрещающие масштабные бои снежками, регулярно выходили с 1378 по 1656 год.


Традиционная пизанская gioco del ponte. Гравюра XVIII века


Но в таких битвах кидались не только снежками. Как минимум в 1306 году в Болонье проходили ludus graticulorium, где толпы людей кидались друг в друга сырыми яйцами – предшественник современного испанского фестиваля метания помидоров Ла Томатина в валенсийском Буньоле. Самыми опасными были bataglie dei sassi (битвы камней), которые проходили в Перудже и Сиене. Организованные «Товариществом камней», тысячи игроков сходились в таких битвах, где северная часть города устраивала с южной перестрелку камнями. И это было только начало игры: после первых залпов, люди бросались друг на друга с дубинками и щитами, зачастую облаченные в деревянную броню и шлемы. Gioco delle pugna в Сиене проходила примерно по тому же сценарию. Вот как описывал ее в 1425 году один из критиков:

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?
Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Современное человечество накануне столкновения мировых центров силы за будущую гегемонию на планете. Уходящее в историческое небытие превосходство англосаксов толкает США и «коллективный Запад» на самоубийственные действия против России и китайского «красного дракона».Как наша страна может не только выжить, но и одержать победу в этой борьбе? Только немедленная мобилизация России может ее спасти от современных и будущих угроз. Какой должна быть эта мобилизация, каковы ее главные аспекты, причины и цели, рассуждают известные российские политики, экономисты, военачальники и публицисты: Александр Проханов, Сергей Глазьев, Михаил Делягин, Леонид Ивашов, и другие члены Изборского клуба.

Александр Андреевич Проханов , Владимир Юрьевич Винников , Леонид Григорьевич Ивашов , Михаил Геннадьевич Делягин , Сергей Юрьевич Глазьев

Публицистика
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное