Читаем Подбрасывание лисиц и другие забытые и опасные виды спорта полностью

Идите, ступайте! Завтра вы будете украшены синяками под глазами, перевязанными руками и ногами, у многих не будет хватать зубов, а уж внутренних повреждений будет без счета… две трети развлечения приходится на публику, и лишь оставшаяся часть на игроков, которые к тому же получают порезы, переломы ребер, ушибы и растяжения, рассеченные лбы и подбитые подбородки…

Власти чаще всего противостояли таким битвам, но участники обычно этого не замечали. В воспоминаниях сиенца Аллегро Аллегретти от 1494 года pugna назывались un bellissimo gioco (прекрасная игра). Для посещавшего город в 1536 году Карла V устроили грандиозную битву, от которой он, по сообщениям, остался в восторге. Еще одним названием подобных битв было mazzascudo («дубинка и щит»). Самые известные mazzascudo проходили во Флоренции, например в 1582 году их организовывал великий герцог Тосканы Франческо I в честь свадьбы своей дочери Элеоноры Медичи с Винченцо Гонзаго. Это стоило герцогу 88 эскудо. Но все слегка вышло из-под контроля, и подарочные мероприятия пришлось прекращать раньше времени, чтобы убрать тела погибших и обработать раны выживших.

Еще одной разновидностью mazzascudo была пизанская gioco del ponte (игра мостов), которая сохранилась до XVIII века. Поначалу это была традиционная схватка разных районов города, пока одни не прогонят других с поля боя. Но в XV веке действие переместилось на мост через реку Арно и стало соревнованием между северной и южной частями города. Вооруженные targone (удлиненный щит, которым можно было бить противников), армии сходились к барьеру в центре моста, одетые в цвета своих районов. Они начинали обмениваться оскорблениями, а затем, по сигналу великого герцога, барьер убирали и обе стороны бросались в бой, избивая и пытаясь сбросить противников с моста, пока победитель не становился очевиден. По такому случаю из тюрем даже выпускали заключенных, чтобы те смогли принять участие в бою. Победившая часть города получала специальную иллюминацию, а проигравшие сидели в темноте. В 1574 году король Франции Генрих III посетил битву в его честь во время визита в Венецию, но охарактеризовал ее как «слишком маленькую для настоящей войны, но слишком жестокую для игры».

Глотание золотых рыбок

«Рыба считается пищей, которая способствует развитию мозга. Однако, похоже, эта репутация ничем не оправдана», – писал некто Гарольд Э. Уиллмот в The New York Times в 1939 году, подразумевая новое развлечение, модное в первую очередь среди студентов – потому что все остальные считали его слишком тупым.

Ранее в том же году молодой первокурсник Гарварда Лотроп Уитингтон решил стать президентом курса. Чтобы хоть как-то прославиться, он, по совету друзей, которые затем наверняка построили невероятную карьеру в рекламе, принял пари на 10 долларов, что проглотит живую золотую рыбку перед сотней однокурсников. Чтобы его желудок не протестовал, он заел рыбку картофельным пюре.

А дальше включился дух университетского соперничества – да, даже в вопросе глотания живых рыб, – и это восприняли как вызов. «Пусть все знают, что в Гарварде одни слабаки», – провозгласил Фрэнк Поуп из Колледжа Франклина и Маршалла две недели спустя – и проглотил трех рыбок. Студент Гарварда Ирвинг М. Кларк не готов был стерпеть подобное оскорбление, потому проглотил 24 рыбки. «А мог бы и пятьдесят», – прохрипел он. Кларк только начал наслаждаться своим титулом (каким бы он ни был), когда Гилберт Холландерски из университета Пенсильвании перекрыл его достижение и заглотил сразу 25 штук, макая в кетчуп и запивая апельсиновым соком. Несмотря на все усилия, его рекорд был побит студентом бостонского колледжа, а затем и первокурсником Технологического института Миссисипи. И все они дружно игнорировали предупреждения врачей об опасностях заражения ленточным червем и анемии. В итоге рекорд закрепился на 210 рыбках. По некоторым сообщениям, кто-то дошел до трехсот, но они не подтвердились, и это посчитали физиологически невозможным. Университетские власти наконец прислушались к врачам и возмущенной публике и запретили эту практику – но до того получили высочайшее одобрение короля Георга VI, который наблюдал ее во время своего визита в июне 1939 года. Тем временем уроженец Сан Хуана Мануэль Арчулета сообщил журналистам о том, что задолго до студентов традиция глотания рыбок была у коренных американцев. Считалось, что это поможет детям стать сильными пловцами. «Студенты просто выглядели нелепо, а вот у детей был хороший повод», – сказал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?
Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Современное человечество накануне столкновения мировых центров силы за будущую гегемонию на планете. Уходящее в историческое небытие превосходство англосаксов толкает США и «коллективный Запад» на самоубийственные действия против России и китайского «красного дракона».Как наша страна может не только выжить, но и одержать победу в этой борьбе? Только немедленная мобилизация России может ее спасти от современных и будущих угроз. Какой должна быть эта мобилизация, каковы ее главные аспекты, причины и цели, рассуждают известные российские политики, экономисты, военачальники и публицисты: Александр Проханов, Сергей Глазьев, Михаил Делягин, Леонид Ивашов, и другие члены Изборского клуба.

Александр Андреевич Проханов , Владимир Юрьевич Винников , Леонид Григорьевич Ивашов , Михаил Геннадьевич Делягин , Сергей Юрьевич Глазьев

Публицистика
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Проблема Пёрл-Харбора — одна из самых сложных в исторической науке. Многое было сказано об этой трагедии, огромная палитра мнений окружает события шестидесятипятилетней давности. На подходах и концепциях сказывалась и логика внутриполитической Р±РѕСЂСЊР±С‹ в США, и противостояние холодной РІРѕР№РЅС‹.Но СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ публике, как любителям истории, так и большинству профессионалов, те далекие уже РѕС' нас дни и события известны больше понаслышке. Расстояние и время, отделяющие нас РѕС' затерянного на просторах РўРёС…ого океана острова Оаху, дают отечественным историкам уникальный шанс непредвзято взглянуть на проблему. Р

Михаил Александрович Маслов , Михаил Сергеевич Маслов , Сергей Леонидович Зубков

Публицистика / Военная история / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное