Подъем Испанской империи. Реки золота

Сиснерос оставался во францисканском монастыре Ла-Агилера возле Аранды, ожидая встречи с королем в Вальядолиде. К середине сентября он пошел на поправку, получая от Карла приятные письма: например в письме от 27 сентября король выражал сочувствие кардиналу по поводу его недомогания и надеялся, что тот полностью посвятит себя восстановлению сил{1446}. А затем, оказавшись в симпатичном порту Сан-Висенте-де-ла-Баркера, заболел и сам король. Он пробыл там несколько дней, приняв Франсиско де Варгаса, королевского казначея, привезшего деньги, и архиепископа Антонио де Рохаса, председателя Совета королевства, который не подчинился приказу Сиснероса оставаться в Аранде.

Доктора решили, что причиной болезни была близость моря. Шьевр приказал королевскому флоту в Сантандере прислать королевский багаж в Сан-Винсенте-де-ла-Баркера, и когда он прибыл после некоторых приключений на море, они отправились на юг, в глубь страны, к Вальядолиду.

Король продолжал болеть, ничего не ел. Погода была плохая. Вскоре они достигли Рейносы на дороге из Сантандера в Вальядолид. Там их встретил Жан ле Соваж, протеже Шьевра, верховный канцлер герцогства Бургундия, который посуху прибыл из Брюсселя. Они направились в Агилар-де-Кампо, где их встретили епископ Фонсека, его брат Антонио, военный представитель их семьи, советник Сапата, доктор Галиндес де Карвахаль и Эрнандо де Вега. Поскольку двор находился в его епархии, Фонсека демонстративно встретил его как епископ Бургоса. Сиснерос, знай он об этом, посмеялся бы над придворными, лебезившими перед новым правительством.

Король, уже поправившийся, встретился с грандами 22 октября. Из Сантандера прибыли лучники и сотня немецких вельмож. Секретари спрашивали, не подтвердит ли Шьевр их посты, на что он ответил, что этого сделать невозможно, покуда двор не достигнет Вальядолида. Однако двор тревожился, как бы Карла в том городе не отвергли. Воспользовавшись слухом о чуме в самом Бургосе, вместо того, чтобы направиться в Вальядолид или Сеговию, Карл решил навестить в Тордесильясе свою мать, Хуану. Королева недавно оказалась на попечении Хиля де Варакальдо, отца секретаря Сиснероса, и Эрнана, герцога Эстрады.

В то же время Сиснерос медленно продвигался на север из Аранды в Боа, по дороге в Вальядолид, где он, ныне страдавший не только колитом, но и геморроем, остановился во дворце графа Сируэлы. Много лет назад в этом самом городе один священник обучал его латыни. Но сейчас все придворные из Севильи были заняты новым двором, а не Сиснеросом. Адриан Утрехтский, похоже, подпал под влияние епископа Фонсеки, чья звезда вновь воссияла. На День всех святых Карл, будучи в Бесерриле, встретился с коннетаблем Кастилии, Иньиго Фернандесом де Веласко в сопровождении его родичей, облаченных в золотые одежды.

4 ноября королевский кортеж достиг Тордесильяса, и здесь король вместе со своей сестрой Еленой повидали свою мать впервые с тех пор, как она покинула Фландрию в 1505 году, когда Карлу было лишь пять лет. Они увидели не только Хуану, но и гроб их отца, который еще не был погребен и находился в монастыре Санта-Клара, а также повидали сестру Каталину, которая всю свою жизнь прожила с матерью. Каталина, которой тогда было одиннадцать лет, была одета в крестьянскую одежду – простая юбка, кожаный камзол и шарф на голове.

Шьевр долго говорил с Хуаной и рассказал ей, какое ей выпало счастье, что Карл наконец вырос и может освободить ее от тягот правления. Он не знал, чего от нее можно ожидать. А вдруг Хуана в своем уме и сможет постоять за себя? Но Карл ушел, уверенный в том, что ему не стоит бояться Хуаны, которую совершенно не интересовали дела государства. По словам бельгийского придворного Виталя, Хуана, впервые увидев Карла и его сестру Елену, спросила: «Но разве это мои дети? Как быстро они выросли!»{1447} Сандоваль, маркиз Дениа, кузен Хуаны со стороны семьи короля Фердинанда, с тех пор надзирал за королевой как губернатор Тордесильяса. Карл написал письмо Сиснеросу, которое было заверено Кобосом. В нем он благодарил кардинала за всю его предыдущую службу и просил его о встрече в маленьком городке Мохадос, где они могли бы обсудить насущные проблемы, а затем Сиснерос мог бы, наконец, получить заслуженный отдых.

Но почти наверняка до того, как он успел получить письмо, и уж точно до того, как он смог прочесть написанные в нем указания, 8 ноября 1517 года Сиснерос умер. Ходил слух, что он получил еще одну депешу от короля, которая потом была утрачена и в которой содержалось нечто столь бесцеремонное, что благородный кардинал посчитал, что лучше умереть и таким образом пресечь еще не начавшийся конфликт. Это, вкупе с неблагодарностью нового монарха, неудержимой алчностью фламандцев (которые все чаще смотрели на Испанию как на вторые Индии в смысле грабежа) и трусостью грандов, которые пообещали новому королю свою дружбу, заставило Сиснероса потерять вкус к жизни{1448}. Однако нет никаких свидетельств о существовании такого письма.