Подъем Испанской империи. Реки золота

Корона, которая не могла предложить первопроходцам защиты, по-прежнему ожидала получения пятины от полной стоимости всех продуктов, без учета расходов. Если сокровище добывалось из гробниц, Корона получала половину. Воистину, любой, кто получал патент, должен был быть игроком или ясновидцем, чтобы заложить все и отплыть в неведомый путь во главе банды авантюристов, многие из которых были просто головорезами. Большинство из спутников такого человека не получали дохода и потому были не слишком ему верны.

5 августа 1495 года Хуан де Агуадо, королевский гофмейстер, отправился из Севильи на Эспаньолу с четырьмя кораблями с припасами{645}, но также с конкретным приказом провести residencia (расследование) в отношении Колумба. Это была нормальная кастильская практика, часто используемая в отношении коррехидоров, – но это было знаком резкого изменения королевской политики в отношении Колумба и началом конца его мечтаний о личной империи.

Агуадо привез с собой документ, в котором были изложены его привилегии и права. Из него Колумб узнал, что его монополия отныне ограничивается Эспаньолой и что остальные Индии, включая те места, которые он лично открыл, будут находиться под иной юрисдикцией. Даже на Эспаньоле Корона налагала на него ограничения: например монархам показалось, что количество людей, которым платят жалованье, чересчур велико. Желательно ограничиться максимум пятью сотнями поселенцев.

Моряки и капитаны четырех кораблей Агуадо получили указания вернуться, пробыв в Индиях не более месяца. Но все эти корабли погибли в Ла-Изабелле вскоре после прибытия во время урагана осенью 1495 года. Доклады этого чиновника утрачены, но, узнав о них, адмирал начал думать, что сможет разобраться со своими врагами, только вернувшись в Испанию{646}. 15 октября он написал Фердинанду и Изабелле из Вега-де-ла-Магуана. По большей части в этом письме шла речь о касике Каонабо и его преступлениях, а также о кораблях Агуадо и о том, как они погибли. Но он предлагал, чтобы монархи прислали в Индии «несколько благочестивых монахов, которые стоят выше благ земных» – вероятно, это был камень в огород фрая Бойля, которого он теперь считал главой своих врагов{647}. Верно, что при дворе очень саркастически отзывались о заявлении адмирала, что он нашел «Индии». 9 августа 1495 года Питер Мартир написал из Тортосы Бернардино де Карвахалю, что Эспаньола в конце концов действительно является Офиром царя Соломона{648}.

Открытия Колумба начали привлекать внимание многих мыслящих людей Кастилии. Так, Хуан дель Энсина из Саламанки (где его отец был сапожником), служивший при дворе герцога Альбы как актер, придворный и поэт, написал вступление к своей книге баллад (Cancionero), названной «Искусство кастильской поэзии», посвятив ее инфанту Хуану. В нем мы находим замечательные слова: «Поскольку, как сказал наиученейший маэстро Антонио де Небрихо (тот, кто изгнал… варварство из нашего романского языка), одной из причин, которая сподвигла его [то есть Энсину] создать искусство романа, состоит в том, что наш язык ныне более возвышен и отточен, чем когда бы то ни было, так что есть опасения, что падение будет столь же стремительно, как и взлет…»{649} Воистину, язык империи!

Колумб в конце концов решил вернуться в Кастилию. 10 марта 1496 года он покинул Ла-Изабеллу вместе с тридцатью индейскими рабами и 225 разочарованными испанцами, включая большинство тех, кто приплыл с Агуадо, и тех, кто не мог уплыть прежде. Они возвращались на двух кораблях, которые были построены в Индиях, – похоже, на самых первых из них{650}.

Прямо перед отплытием Колумб нашел новые золотые россыпи к югу от Веги, которым он дал название Сан-Кристобаль. Он снова оставил губернатором своего брата Бартоломео. Его заместителем стал Диего Колон.

В письме Фердинанду и Изабелле спустя два года, в 1498 году, адмирал объяснял, что в это время в Испании «поднялись злые толки, преуменьшавшие важность начатого мной предприятия, поскольку я не отправил сразу же домой корабли, нагруженные золотом, ибо этого невозможно было сделать в краткое время, равно как не позволяли сделать того те проблемы, о которых я говорил… клянусь спасением, меня представили в невыгодном свете, и всему, что я просил или говорил, чинились препятствия. Потому я решил сам предстать перед вашими высочествами и выказать свое недоверие к этому и также показать, что я был во всем прав».

Он также напомнил, как Соломон отправлял свои корабли на восток в Офир, как Александр посылал других людей на поиск «Тапробаны», а Нерон пытался найти истоки Нила, и даже короли Португалии искали Гвинею{651}. Колумб считал себя в хорошей компании.

Глава 13 Злая шутка богини Фортуны

Насмешки и злые шутки богини Фортуны…

Петер Мартир