Подиум

- Что они могут, эти твои мужики? Эгоисты - только о собственном удовольствии думают! Трахаться нечем, - она сказала грубее, - а все на бабу норовят залезть. И потом считают, что облагодетельствовали ее по гроб жизни. Не-ет, - протянула Хрусталева, - я лучше мужика...

Она становилась то нарочито грубой, то ласковой и не отпускала послушное тело ни на минуту.

Ида простонала:

- О-ох, никогда не испытывала ничего подобного. Это извращение, извращение... - шептала она. И страстно желала, чтобы ее ласкали еще и еще.

Глава 7

Катя наконец придумала, как вывести Наташу из состояния, в котором та находилась. План был прост.

Богданова на днях рассказывала ей про одну свою знакомую, с которой случилась беда. Ту девушку звали Валя. Она лежала в больнице. Наташа хотела ее навестить сразу после демонстрации моделей "Весна - лето 2000"...

- Собирайся, собирайся! - Утром Катя предстала перед подругой непреклонная, как стена.

- Не стой над душой, - вяло сопротивлялась Наташа.

- Ты же матери ее обещала, что непременно сходишь в больницу, - не отставала Катя. - Помнишь, как мне рассказывала?

- Помню. - Наташа нахмурилась и стала сползать с постели.

Катя ликовала: сработало! А то заладила: не нужно ей, дескать, ничего, отстаньте, жизнь кончена...

- Хоть сдохни! - услышала Катя бурчание, доносившееся из ванной. ("Ничего, ничего, пусть побурчит, лишь бы не плакала".)

Царева выбрала верную тактику. Легкомысленная с виду, Наташа Богданова была в общем-то очень обязательным человеком. И добрым. Она старалась помочь каждому нуждавшемуся в помощи, если имела такую возможность.

Выйдя на улицу, Богданова пошатнулась.

- Ты чего? - испугалась Катя.

- От свежего воздуха голова закружилась.

- Конечно, если сутками сидеть, не вылезая из постели, еще не то будет! Ноги откажут...

Богданова направилась к своей темно-синей "девятке", которая с той памятной ночи так и стояла во дворе.

- Ты на машине собираешься ехать? - удивилась Катя.

- Ну не пешком же я пойду!

Вчера, выйдя днем на улицу, Царева заметила, что соседки поглядывают на нее с повышенным вниманием.

- Машину никак купила? - не выдержав, спросила одна из них, самая любопытная.

- Нет, это подружкина.

- А-а! То-то я смотрю: стоит и стоит. А это, выходит, не твоя... - с облегчением произнесла тетка.

Народец в их доме с трудом переносил чужое благополучие. С этой соседкой жила внучка, Катина ровесница, и пожилая женщина ревностно следила за тем, чтобы у кого-то, не дай бог, не было чего-то лучшего, чем у ее раскрасавицы внучки.

Сейчас соседка тоже находилась на своем боевом посту: она неодобрительно покосилась на Наташину шубку - и поджала губы.

- Публика тут у вас... - невольно улыбнулась Богданова, заметив косой взгляд.

- Нравы вороньей слободки, - вздохнула Катя.

- По-моему, эту тетку сейчас кондрашка от злобы хватит.

- К счастью, не все здесь такие. Мамина подруга, тетя Нина, она в квартире напротив живет, про завист-ливых людей говорит так: "Что такое для них счастье? Счастье - это не когда он корову купил, а когда у соседа свинья сдохла".

Наташа впервые за все последнее время рассмеялась:

- Здорово! Надо будет запомнить. Метко сказано.

Они подъехали к терапевтическому корпусу районной клинической больницы.

- Четвертая терапия? - переспросила у Кати в отделе справок пожилая медсестра. - А кто вам там нужен?

- Поздеева, - вместо Кати ответила Наташа.

На лице медсестры появилось странное выражение

- На четвертый этаж подниметесь. Пешком, лифт не работает. Сразу налево, где написано: "Третье хирургическое отделение". Его пройдете до конца. За медицинским постом будет терапия. Таблички там нет, - предупредила медсестра. - Раздевалка временно не работает: затопило. Верхнюю одежду снимете на лестнице и аккуратненько пронесете с собой.

Похоже, в этой больнице не только лифт сломался. Здание имело запущенный вид и давно нуждалось в ремонте: облупленные стены, драный линолеум, растрескавшиеся рамы на окнах - смотреть на все это было тоскливо.

Пока поднимались по лестнице, нанюхались всевозможных запахов. Пахло едой, лекарствами и еще чем-то неприятным. Больные, одетые в принесенные из дому разноцветные халаты, молча провожали глазами двух хорошеньких девушек.

- Господи, какая нищета! - с дрожью в голосе прошептала Наташа. - И здесь вынуждены находиться больные люди, которые нуждаются в лечении и уходе!

Они, не встретив никого из медперсонала, прошли насквозь длинный коридор третьего хирургического отделения и, толкнув стеклянную дверь, оказались в четвертой терапии.

- Вам кого? - тут же остановила их дежурная медсестра.

- К Поздеевой Валентине.

- У нее сейчас мать находится... - Медсестра помедлила, словно хотела еще что-то добавить, но передумала. - Можете пройти. Только недолго!

Девушки подошли к палате.

- Мне как-то не по себе, - пролепетала всегда такая дерзкая Наташа. - Все так странно на нас смотрят.

Они толкнули дверь и оказались в нужном помещении...