Подлунное Княжество

— Отрадно слышать, — чародей облегчённо вздохнул. — Чтобы, однако, ни быть голословным, расскажу короткую историю. В давние времена, Мериддин, считавшийся среди посвящённых недоучкой и авантюристом, пылкими речами сумел доказать нам правоту если не всей теории, то хотя бы части её постулатов. Уступив требованиям чернокнижника, мы согласились на несколько человеческих поколений вверить его заботам большой остров. Мериддин, слегка изменив имя, взялся за воплощение своих замыслов. Сперва он вытеснил с острова Ягу, её звали там королева Меб. Однако сие не было вероломством или подлостью. Чародейка, всегда с презрением относившаяся к нам — своим собратьям, отказалась участвовать в наблюдении за опытом и уступать Мериддину свои давние владения. По мнению большинства, в том случае у чародея были развязаны руки. Чем он и воспользовался.

Получив во владение обширную территорию, Мериддин обратил взоры к утверждавшемуся тогда учению. С помощью магического оружия он помог разгромить последнего языческого государя и принял под покровительство его победителя. Верный своим теориям Мериддин старался во всём помочь новому государю, который до того был всего лишь мелким бароном, одним из тысяч себе подобных — жестокий, корыстолюбивый и вероломный. Конечно, он всего лишь орудие в руках увлечённого чародея, но орудие грубое и опасное, способное ранить даже владеющего им. Мериддин понял это, когда помог новоявленному государю соблазнить жену лучшего своего воина. Похотливый хищник вероломно убил обманутого мужа, чтобы избежать мести.

Но Мериддин не был бы самим собой, признай он поражение. Он взял на воспитание мальчика, родившегося у государя и обманутой женщины. Принялся выжидать удобного момента. После смерти бывшего питомца, Мериддин отдал всё своему уже возмужавшему воспитаннику. Открыл ему многие знания, вручил магическое оружие, помог обустроить королевство. Даже женил его по-своему усмотрению… Как он хвастался тогда на синклитах своими успехами! Предлагал применить его методы по всем Мирам…

— Получилось? — Ратибор, увлечённый рассказом забыл, что речь идёт о ненавистном ему человеке.

— Получилось… , — горько вздохнул Всевед. — Получилось так, что молодой король, возомнивший себя, подобно своему наставнику безгрешным и всемогущим, наделал кучу глупостей, одна из которых стоила ему жизни и обернулась великой смутой по всему острову. С тех пор методы Мериддина признаны вредными, а он уже не одно тысячелетие пытается доказать обратное. Пока, его попытки, если не считать массы бунтов и смут, не приносили Мирам особого вреда. Но кто знает, что может прийти в голову чародею, который, отвергнув безвредное созерцание, дающее пищу для мудрых выводов и точных анализов, мечется из Мира в Мир, поворачивая вспять течение реальности и времени? Вместо того чтобы проводить вечность в дружеских спорах и теологических беседах с себе подобными, толкает на безумства смертных и вмешивается в их судьбу? Мериддин в Межмирье то же самое, что зажжённый факел на пороховом складе.

— Но почему вы не уничтожите колдуна?! — возмутился Ратибор. — Он сильнее?

— Ты забыл все мои уроки, — поморщился Всевед.

— Отчего же! Прекрасно помню. Если два чародея устроят сражение — произойдёт что-то страшное. Но рискнуть-то можно!

— Ты рассуждаешь подобно Мериддину, юноша. Не дуйся, я не хотел тебя обидеть. Ты просто не понимаешь последствий. Если ты затеешь перестрелку в пороховой мастерской, что произойдёт?

— На воздух взлетим. Что же ещё? Там не то, что перестрелку — в подкованных сапогах пройтись нельзя. Специально войлочные онучи одевают.

— Вот и с Мирами то же самое будет, вздумай посвящённые выяснять отношения. К тому же, уничтожение — не наши методы. Наш путь — наблюдение и корректировка. Уничтожив противника — мы, получается, признаём его метод.

— Вот он и устроит бучу, пока вы наблюдать будете! — усмехнулся Ратибор. — Я уж при встрече с колдуном о методах думать не буду. Пусть и Миры летят ко всем чертям, если в них Мериддину место находится!

— Твои гордыня и неуважение к авторитетам выросли вместе с тобой, Ратибор, — кустистые брови чародея сошлись у переносицы. — Хотя я не говорю, что ты не прав. Мериддина должно остановить на некоторое время. Занять выгодные позиции и лишить чернокнижника возможности вредить по крупному. Пусть потом испытывает свои теории разрушения по мелким хуторкам. Оттого я и здесь.

— Кстати, учитель, мне говорили про какое-то Святилище. Уж не оно ли это?