Подойди ближе

Она прошла к окну и открыла крышку дивана, одновременно служившего ларём для хранения скатертей и салфеток. Для верности Саманта хорошенько покопалась в столовом белье, но так и не нашла куклу.

Потом она пошла в гостиную. На улице послышался рёв мусоровоза, который опустошал контейнеры перед домами. Саманта закусила губу. Грохот не разбудит маму? Надо бы поторопиться.

Гостиная была просторной, там располагалось много мягкой, удобной мебели. Жаль, что они так редко ею пользовались.

Саманта с тоской посмотрела на длинный, раскрашенный в шотландскую клетку диван, стоявший напротив камина. По обе стороны от дивана, образуя с ним букву U, стояли два бордовых пуфика. По углам комнаты располагались невысокие дубовые столики, а в самом центре – квадратная зелёная тахта. Здесь они собирались всей семьёй, чтобы играть у огня.

В другом конце гостиной стоял ещё один большой диван, а перед телевизором с плоским экраном – мягкие кресла. Иногда мама разрешала Саманте смотреть этот телевизор, но чаще всего ей приходилось смотреть телепередачи на компьютере в своей комнате.

Встроенные дубовые стеллажи и шкафы по краям комнаты ломились от книг и картин в рамах. Саманта вспомнила, что Сьюзи думала об этих стеллажах и другой мебели.

– Дуб?! – однажды, когда ей было лет шесть, спросила Сьюзи. – Как Оливер?

– Мебель делают из древесины, – ответил тогда папа, – а древесину получают из деревьев.

– То есть для того чтобы делать мебель, убивают деревья? – пискнула Сьюзи.

Родителям пришлось битый час убеждать Сьюзи, что деревьям вовсе не больно, когда их рубят. Но у них так ничего и не получилось. Сьюзи была совершенно уверена, что деревьям больно.

Саманта обыскала все шкафы по часовой стрелке, начав с одного из углов. Ничего не найдя, она обшарила книжные полки, но смогла дотянуться только до трёх нижних рядов.

Она сбегала в чулан и достала оттуда стремянку. И нарушив свой упорядоченный план, заодно обыскала чулан. Саманта нашла там доказательства, что была не единственной, кто прятал сладости: старый пакет с окаменевшими маршмеллоу, две полупустые пачки шоколадного овсяного печенья, неоткрытая упаковка старомодных пончиков, срок годности которых истёк больше года назад, и металлическая коробочка со слипшимися ирисками. Но вот Гретхен она не нашла.

Дотащив стремянку до гостиной, Саманта влезала на неё четырнадцать раз, чтобы осмотреть все книги и фотографии. Она нашла там только пыль – и это её опечалило, потому что мама когда-то хотела, чтобы в доме «не было ни соринки». Она помнила, как дома постоянно пахло лимоном от средства, которым пользовалась мама, когда убиралась. Сейчас же просто пахло пылью.

Перебрав все возможные тайники в гостиной, Саманта посмотрела на большие деревянные напольные часы в заднем коридоре. Пора уже собираться в школу и будить маму.

Прежде чем унести стремянку обратно в чулан, Саманта заглянула в кабинет. Тут можно что-то спрятать только в папином пустом письменном столе. Она быстро вбежала туда, открыла все ящики и даже забралась в закуток, в котором любила сидеть рядом с папиными коленями, когда была ещё совсем маленькой. И тут ничего.

В комнате вообще не на что было смотреть – только стол и пустые полки. Кроме них, выбегая из комнаты, Саманта заметила только забавный маленький кусочек ковра, торчавший из-под переднего края одного из шкафов.

Саманта всё-таки решила рискнуть и обыскать кухню, прежде чем разбудить маму. Она открывала один шкаф за другим, ящик за ящиком, искала за тарелками, кастрюлями и сковородками, в пластиковых контейнерах и корзинах, среди утвари.

Гретхен так и не нашлась.

Саманта почувствовала присутствие Сьюзи, как только села в машину после школы. Как Сьюзи это делает? Саманта была уверена, что с утра Сьюзи дома не было, а в школе тем более.

Игнорируя назойливую сестру, Саманта посмотрела на растрёпанные волосы мамы, сидевшей впереди за рулём. Интересно, а мама знает, что Сьюзи здесь?

Может быть, спросить её?

Хотя нет, пока мама ведёт машину, лучше не стоит.

Когда мама свернула на их подъездную дорожку, Саманта повернулась и уставилась на Оливера – словно кто-то заставил её это сделать. Обычно она игнорировала Оливера. Это Сьюзи её заставляет? Но как?

С Оливера уже опали почти все листья. Может быть, выйти после обеда и пересчитать их? Нет. Надо дальше искать Гретхен.

– Как насчёт сосисок с фасолью на обед? – спросила мама.

Саманту захлестнула какая-то странная волна. Тёмная, почему-то маслянистая. Она хотела прицепиться к Саманте – точно так же, как за неё упорно цеплялась печаль с тех пор, как умерла Сьюзи.

Эта волна – явно какое-то чувство. Но чьё это чувство – её или Сьюзи?

Сьюзи любила сосиски с фасолью. Может быть, ей грустно, что она не сможет их поесть? Там, куда она ушла, вообще бывает еда?

– Сосиски с фасолью? Пойдёт, – сказала Саманта. – А можно ещё ананас?

Она представила, как скривилась бы от отвращения Сьюзи. Или это Сьюзи сделала так, чтобы она это представила? Саманта всегда любила фасоль с ананасами, а Сьюзи считала, что это отвратительно.

– Конечно, – с полуулыбкой ответила мама Саманте.