Подонок

В универ приехала за десять минут до начала пары, быстро поднялась по широкой лестнице, успев взглянуть в большое зеркало в пролете между этажами и поправить прическу. На мне строгое, аккуратное голубое платье и туфли лодочки. Я тщательно и долго подбирала наряд, чтобы не выглядеть ни совсем девчонкой, ни чопорной. На это платье я долго копила деньги, и оно было единственным нарядным из моего гардероба.

На какие-то доли секунд стало страшно, что не справлюсь, но я прогнала прочь эти мысли и медленно выдохнула перед зеркалом, повторяя про себя приветствие студентам и начальству. У меня получится.

Хотела идти дальше, но мне преградили дорогу. Еще не успев поднять голову, я уже знала кто это, потому что все мое тело свело судорогой от напряжения.

— Не понял! — в лицо пахнуло сигаретным дымом и мятой. Закрыл проход и нависает надо мной, опираясь о косяк двери. Глаза зеленые сверкают злостью и презрением, — Ты еще здесь?

— Отойди, Демьян. У меня пара. Захочешь поговорить приходи в конце дня.

— Тц…а ты я смотрю тупая дура! Или притворяешься? Мне к тебе записаться может, а?

Давит собой, оттесняет к стене, к зеркалу.

— Отойди! — зашипела ему в лицо, — Отойди, подонок!

— или что? М? — вытащил из кармана мои трусики и потряс ими у моего лица, — узнаешь? Я их повешу возле доски на гвоздь.

Ударила его по щеке изо всех сил. Так что ладонь заболела.

— Ублюдок!

— Сука!

И резко разодрал на мне платье от воротника до подола. Прищелкнул языком, осмотрев с ног до головы.

— А теперь иди преподавай. Шлюха долбаная! — схватил за волосы и больно дернул назад, — Думаешь я шучу? Два дня! И чтоб духу твоего здесь не было!

Вытащил жвачку со рта и залепил ее в мои волосы.

— И прическу свою деревенскую сменишь как раз. Блядскую натуру косами не замаскируешь.

Развернулся и насвистывая, походкой в вразвалочку пошел дальше вверх по лестнице, прокручивая на указательном пальце брелок с ключами. В эту секунду мне захотелось его убить. Догнать и просто убить. Так же как в свое время хотелось убить его проклятого брата.

На пару я уже не приду…а за это могут и уволить.

Глава 8

— Что я могу сделать? Там поданы официальные документы на опекунство. Она ее родная сестра.

Любовь Валентиновна нервно закурила тоненькую дамскую сигарету. Ей все больше не нравилось то, куда она влезла. После прошлого раза остался неприятный осадок и влезть в такое больше не хотелось. Но деньги давали немалые.

— Вы нам обещали, что проблем не будет. Семья уже дала вам аванс.

— Аванс дается для открытия дела по усыновлению или опекунству. Так что сумма аванса даже не обговаривается.

Стряхнула пепел и посмотрела на себя в зеркало, а потом на открытую страничку с туром на Бали. Открытую в ноутбуке. Как же хочется уехать и забыться на несколько месяцев. Голоса эти мерзкие детские не слышать. Как же она их всех ненавидит.

— Вы так же говорили, что у девочки нет родственников!

— Что вы давите на меня, Альбина Валерьевна! Да, я говорила! Откуда мне было знать, что ее найдут по старым документам. У нее другое имя, возраст. Если б не эти проклятые особые приметы и не старые фото никто бы ничего не доказал.

— Если девочка не узнает сестру это нам как-то поможет? Что там с материальной стороной?

— Она уже ее узнала. С деньгами все плохо, но вряд ли возьмет что-то. Уперлась сильно. Занимает у кого-то и таскает мне взятки. Я уже прижимаю как могу….

— Договоритесь с девочкой. Это не маленький ребенок. Это почти подросток. Не знаю пообещайте что угодно. Шмотки, айфон, кукол. Что их там сейчас интересует. Подключите ваших соцработников, психолога. И не забывайте — это вы прислали фото кандидатур. И вы утвердили, когда на нее пришел запрос.

— Я попробую…

— И запомните, что вы дали нам слово, подписали документы. Это вам не дядя с тетей с Мухосранска, а влиятельные люди из Цюриха. Он — помощник самого вице мэра, помните? У нас политические контакты, бизнес. Там связи, деньги и власть, покровители здесь. Имя Галай вам что-то говорит? Никому ведь не нужен скандал, увольнение…разоблачение ваших махинаций.

Сигарета выпала в пепельницу, и рука Холодняк мелко задрожала.

— Каких еще махинаций…

— Вы прекрасно знаете каких. Найдите способ.

В трубке послышались короткие гудки, а Любовь Валентиновна судорожно сглотнула слюну, но в горле продолжало быть все так же сухо.

Встала с кресла, поправила строгую длинную юбку карандаш и вышла из кабинета. Когда закрывала на ключ несколько раз не попала в замочную скважину. На ходу набрала чей-то номер.

— Ты у себя? Я сейчас зайду.

Быстро цокая тонкими каблуками по паркету, начищенному до блеска, вошла в кабинет с надписью «Психолог» и прикрыла за собой дверь.

— Лиля Федоровна, что у нас слышно с Кучиной? Вы с ней говорили?

Молодая, опрятная женщина с длинными волосами, собранными в хвост на затылке, посмотрела на заведующую и опустила взгляд.

— Говорила…

— И?

— И ничего. К сестре хочет. На удивление много всего помнит. От приемной семьи отказывается.