Подсечное хозяйство, или Земство строит железную дорогу

Поселившись въ небольшой помщичьей усадьб, расположенной почти у самаго края небольшой крестьянской деревни, Катерин Дмитріевн если и не было особенно весело, то и не было особенно скучно. Она любила лтомъ деревню, она почти каждый годъ проводила весну или лто не въ город, а въ пригородномъ имніи; она поселилась теперь въ деревн не для того, чтобъ отдыхать, а съ цлью практиковать въ педагогіи, приготовлять себя къ длу жизни, къ роли матери семьи, для которой почти исключительно предназначила судьба женщину, какъ уврялъ ее отецъ, какъ подсказывала ей, хотя и неопредленно, жизнь людей, съ которыми она была знакома… И ее не тянуло теперь въ безцльному гулянью по полямъ, лсамъ, холмамъ, обрывамъ, къ рк, крестьянскимъ хатамъ, какъ тянетъ ко всему этому горожанина и горожанку, первый разъ попавшихъ въ деревню. Она нарочно не привезла съ собою фортепіано, нотъ, литературныхъ книгъ, желая посвятить все свое время, отдать ршительно всю себя, всю силу своего ума и терпнія — длу обученія крестьянскихъ ребятишекъ грамот. Но лтомъ крестьянскимъ дтямъ не до науки: у нихъ нтъ лтомъ времени учиться чему другому, кром какъ страдному труду, — и Катерин Дмитріевн пришлось учить грамот только двухъ двочекъ, дочерей скотницы усадьбы. Но и у этихъ ученицъ было много дла; ихъ не посылали на работу въ поле только потому, что для нихъ было много работы въ усадьб, на дому: он мыли горшки для молока, вшали ихъ провтриваться на колья изгороди, сбивали масло, мяли сыръ, помогали убирать коровъ, кормить телятъ, убирать удой, держать въ чистот погребъ съ молочными продуктами, — и Катерин Дмитріевн только часъ-другой въ сутки, да и то урывками, удавалось учить двочекъ. Какъ же ухитрялась она проводить время въ деревенской глуши, безъ фортепіано и безъ чтенія интересныхъ романовъ и повстей, чтобы не особенно скучать? Вроятно, вблизи усадьбы нашлись сосди-помщики, съ которыми она, конечно, познакомилась, у которыхъ она, случайно, встртилась съ молодымъ помщикомъ и у ней завязался романъ съ нимъ? — Увы, ничего подобнаго, какъ нарочно, не случилось съ Катериной Дмитріевной. Чтобы не скучать, у ней прежде всего явилось желаніе помогать въ работ скотниц и ея дтямъ, ускорить своею помощью ихъ работу и тмъ дать боле свободнаго времени двочкамъ для ученія грамот,- и Катерина Дмитріевна скоро и незамтно втягивается въ работу скотницы и ея дтей, ей начинаетъ нравиться ихъ трудъ, она — «съ пснею трудъ человка спорится» — съ наслажденіемъ поетъ сама и подтягиваетъ скотниц и двочкамъ во время совмстной работы съ ними… Трудъ и псня скоро сближаютъ людей, и Катерина Дмитріевна скоро и незамтно дружится со скотницей и ея двочками, она слушаетъ ихъ доврчивую болтовню и сама откровенно говоритъ съ ними. Жизнь и интересы скотницы становятся не чужими для нея: она начинаетъ знать, когда будетъ телиться корова Машка, когда отнимутъ отъ соски бычка у коровы Бурки, отчего потрескалось вымя у Сивой и ее неспокойно доить. Она присутствуетъ и помогаетъ при родахъ коровъ, при ихъ нехитромъ лченіи, участвуетъ въ дойк коровъ, въ уход за телятами, въ обработк и сохраненія молочныхъ скоповъ, въ приготовленіи простыхъ крестьянскихъ кушаньевъ, въ изготовленіи квасу изъ сока березъ и клена… Скотница-крестьянка — изъ деревни, ея родственники — въ деревн, деревня — вблизи усадьбы, родственники и ихъ дти часто забгаютъ перемолвиться словомъ другимъ къ скотниц, «позычить» отъ нея того-другаго, да и скотниц часто бываетъ нужно посовтоваться съ деревенскими бабами о многомъ, относящемся до коровъ, — и Катерина Дмитріевна, ставъ уже близкой и не чужой для скотницы и ея семьи, скоро и незамтно становится не чужой и для деревенскихъ родственниковъ скотницы, а потомъ и для обитателей цлой деревни: она часто бываетъ въ деревн, ей почти вс знакомы, она — добрая, ласкова, она пишетъ для безграмотныхъ обитателей, деревни письма, читаетъ имъ письма, ласкаетъ ихъ ребятъ, — и ей довряютъ, ее любятъ, съ нею длятся радостью и горемъ, ее просятъ участвовать въ деревенскихъ весельяхъ, на свадьбахъ, крестинахъ, хороводахъ въ праздничные вечера… И не особенно скучно идетъ время у Катерины Дмитріевны: она не только наблюдаетъ, но и участвуетъ въ жизни сотенъ людей, — въ жизни бдной, мелкой, жалкой, но, какъ жизнь людей, она тянетъ ее къ себ,- вдь она тоже сама человкъ. И она теперь хорошо знаетъ, какъ тяжела крестьянская жизнь, какъ много въ ней непосильнаго, тяжелаго труда, какъ мало въ ней радостей, какъ много въ ней нужды, лишеній, горя и слезъ. Она знаетъ теперь, что жизнь крестьянки еще тяжеле, что ругается часто надъ ней и во хмлю и безъ хмля крестьянинъ, что тяжела для нея и ласка крестьянина, нелегко носить ребенка подъ сердцемъ, нелегко рожать его, нелегко глядть, какъ безъисходная бдность губитъ дтей. И она сперва съ удивленіемъ, а потомъ съ невольнымъ благоговніемъ видитъ, что не ропщетъ на свою жизнь крестьянка, что не падаетъ духомъ она при этой подавляющей бдности, грубости и труд, что сохраняетъ она при этомъ полный образъ и ясную душу человка, съ надеждою, врою, любовью, прощеніемъ и самопожертвованіемъ. И она начинаетъ страстно любить этихъ бдныхъ женщинъ и ихъ дтей, ей сильно хочется облегчить ихъ горе, сдлать веселе ихъ радости, сдлать сносне ихъ обыкновенную жизнь, — и она креститъ дтей у крестьянъ, она — дружкой на свадьбахъ, она читаетъ псалтырь по покойникахъ, она дискантомъ поетъ на клирос за обдней вмст со старымъ, слпымъ солдатомъ-теноромъ и пузатымъ дьячкомъ-басомъ….