Подсолнух

Прошло еще несколько минут зависшей тишины. Вадим продолжал мучительно думать над ответом. Экран уже давно погас. Только маленький белый сигнал мигал в уголке. Татьяна тоже пыталась придумать что-нибудь, желательно веселое и одновременно унизительное, но без оскорблений. Это была трудная задача, потому что в голову лезли только матерные слова. А еще ревность не давала мыслить объективно. Ей хотелось сделать Наде больно, хотя та ни в чем не была виновата. Это Татьяна тоже понимала, но никуда не могла деть свою злость.

— Напиши «Навсегда», пожалуйста, — попросил Вадим, наконец.

— И все? — разочаровалась Татьяна.

Ей как минимум хотелось добавить в конце: «Сучка тупая», но она покорно взяла телефон и напечатала одно короткое слово с маленькой буквы. Ответ пришел мгновенно. Вадим отреагировал на звуковое уведомление и с вопросом посмотрел на попутчицу.

— Это ты меня так бросаешь? — прочитала она за Надю, изобразив гнусавый голос.

Вадим выдавил веселый смешок и снова задумался. Девушка ждала указаний.

— Напиши… — парень ненадолго завис, глядя в боковое зеркало, потом набрал скорости и перестроился, обогнав красный фургон.

От разгона обоих вжало в кресло. Когда они вернулись на свою полосу, он продолжил.

— Напиши: «Я просто понял, что я слишком плох для тебя и не хочу портить тебе жизнь».

— Какой ты деликатный! — с раздражением прогнусавила Татьяна.

Вадим усмехнулся и с любопытством посмотрел на нее.

— А ты бы что написала?

Она гордо вытянула шею и проговорила, причмокивая от удовольствия:

— Я бы написала: «Да, я тебя бросаю, тупая сучка! Потому что я с тобой спал исключительно назло другой девушке, гораздо более красивой и интересной, чем ты! Так что не пиши мне больше! И не пытайся присылать безвкусные голые фотки, которые совсем не возбуждают!».

Вадим рассмеялся в потолок над собой, в который почти упирался головой. Татьяна чувствовала облегчение после того, как высказалась, и тоже рассмеялась. Он долго еще подергивался от смеха. Потом отвернулся к окну и закрыл пол-лица ладонью, выдавливая остатки смешков. Девушка смотрела на него с улыбкой.

— Оставь мой вариант все-таки, — сказал он, в последний раз усмехнувшись.

Татьяна поджала губы, но попросила его повторить текст и быстро напечатала, ловко тыкая тонкими пальцами по маленькой экранной клавиатуре.

— Она обозвала тебя козлом, — сообщила девушка, читая вылетающие в чате выражения. — И подонком. И слабаком, который не может нормально расстаться с девушкой.

На последнем предложении Татьяна победоносно взглянула на Вадима, сравняв счет 1:1. Но сообщения продолжали прилетать. Брошенная девушка сердилась и покрывала парня нецензурной бранью.

— Напиши, что я в дороге, — просто ответил он на все эти оскорбления, что Татьяна ему зачитала.

Она так и сделала. Больше на сообщения Нади они не реагировали.

Примерно в середине пути на границе двух областей они остановились заправить не только автомобиль, но и себя. На обычной АЗС с мини-маркетом продавали на перекус обычные хот-доги за необычную цену. Вадим доверил заправку автомобиля специалисту, который работал за чаевые, а сам побежал первым делом в туалет. Татьяна пока выбирала среди небогатого ассортимента сэндвичей что-нибудь более-менее аппетитное. За прилавком стояла недовольная жизнью или конкретно сегодняшней сменой немолодая женщина в брендированной форме с козырьком. Она лениво следила за девушкой, готовясь в любую секунду помочь с выбором.

— Берите c тунцом, свежий, — сказала она так, будто бутерброд с тунцом оставался единственно свежим на прилавке. Однако выглядел он так, словно, напротив, испортился хуже всех.

Татьяна взглянула на нее недоверчиво. Тут к ней подошел Вадим.

— Уже взяла что-нибудь?

Девушка отрицательно покачала головой. Парень уставился сквозь стекло холодильника на расставленные в ряд бутерброды в треугольных пластиковых упаковках.

— Бери с тунцом. Свежий, говорят, — посоветовала девушка с легкой ехидной.

Вадим тоже недоверчиво на нее покосился.

— Мне с индейкой, пожалуйста, — сказал он женщине в козырьке. — А лучше два. И американо. Ты выбрала?

Парень уже шагал к кассе, обернувшись на нее. Татьяна приложила палец к губам, поджав их, но через пару секунд под его пристальным взглядом все-таки ответила:

— Мне тоже с индейкой. И капучино.

Продавец-кассир все посчитала быстро на сенсорном дисплее компьютера и предложила Вадиму оплатить картой. Татьяна это увидела и прикрыла рукой терминал, чтобы карта не сработала.

— Чего это ты за меня платишь? — с недоверчивым прищуром спросила она. — Я же всего лишь плюс один?

— Не вякай, — отмахнулся парень, откинув тонкую руку, и оплатил, а потом посмотрел ей в лицо и сказал. — Мой отец за мать всю жизнь платит. Хотя они дохреллион лет уже в разводе. Так что, джентельменство у меня в крови.

Он уперся рукой в столешницу кассы, а потом, мотнув головой и пусто взглянув на сосиски на гриле, добавил:

— Или тупость.

Татьяна улыбнулась, но тут же снова придала себе надменности и покосилась на него с усмешкой.

— Хочешь сказать, я так легко по жизни устроилась?

Вадим ухмыльнулся.