Подставное лицо. Дополнительный прибывает на второй путь. Транспортный вариант. Четыре билета на ночной скорый. Свидетельство Лабрюйера

 Раздался звонок — звонил Сабодаш.

 — Только что сообщили... Слышишь меня? Потерпевший скорее всего не выживет. Сейчас он в институте Склифосовского, следователь тоже там.

4

 Денисов положил трубку, помолчал. Сообщение дежурного его словно подстегнуло.

 — Во что вы играли ночью? — спросил он. — В терц, в дербец, в стос?

 В кабинете стало еще тише. Денисов понял, что не ошибся.

 — Банк был велик?

 Никто не ответил, но теперь он знал точно: игра шла большая. По словам проводницы, они произнесли имя Ка-тенька. «Катеньками» называли сторублевые купюры со времени выпуска первых бумажных денег—за портрет Екатерины Великой на ассигнациях.

 — Как? Кто начнет разговор?

 Денисов подошел к окну.

 Неприметный в темноте вагон напротив наполнялся пассажирами — то в одном, то в другом его конце вспыхивали светлячки сигарет. Портьеры в классе задернуты не были, и курившие, должно быть, видели небольшой зал с учебными пособиями в простенках и четверых мужчин, собравшихся здесь в ранний час.

 — Так или иначе, придется об этом говорить... — сказал Денисов.

 Звонок раздался совсем некстати. Докладывал младший инспектор:

 — Я привез железнодорожные билеты, как просили. Проводница передала. Она тоже здесь. Нужна?

 — Пусть побудет. Посмотрим. Как с моими справками?

 — Я проверил их по адресному...

 Денисов наконец положил трубку, повернулся к прибывшим:

 — Что за игра? Обычная академическая?

 Юрий Николаевич устроился удобнее на стуле, вытянул ноги.

 — Бог мой! Я и сам не знаю, что за игра! — он прикрыл веки пальцами. — Алексей! В этом вопросе вы наиболее сведущи, от вас все зло. Вам и карты в руки. Извините за неудачный каламбур.

 Монтажник покраснел, не вставая, собрал с подоконника перчатки, сунул в карман.

 — Сведущ, может, и больше. Не спорю! А играл меньше вас... — Он вдруг заговорил, быстро выстреливая слова предложения: — Чудак один. Обучил... Когда в самолете летели. Из Лабытнанги. Три карты каждому. Картинки по десять очков, остальные по курсу. У кого больше очков, тот выиграл...

 — «Сека», — кивнул Денисов.

 — Когда меня перевели к ним в купе, я показал. До этого они в шахматы играли. Дрога загорелся: «По копеечке!» — он говорил о третьем пассажире как об отсутствующем. — Артур играть не хотел. Дрога и его уговорил...

 Юрий Николаевич засмеялся:

 — Мне поначалу везло. Потом проиграл две зарплаты. Бог мой! Пришла удивительная карта — двадцать девять очков! Впервые за игру!

 — Кого же невзлюбила... — Денисов искал слово: — фортуна?

 — Артура вначале, — Юрий Николаевич щелчком сбил пепел с сигареты. — Очень нервничал, на каждом кону терял. Я уже подумал, не придется ли одалживать ему на такси.

 — А потом?

 — Разыгрался.

 — Еще бы! — вмешался монтажник. — В последней игре такая карта пришла... Сто рублей ставит, триста под партнера набавляет!

 — Под вас? — спросил Денисов.

 — Зачем?! У меня было шестнадцать очков. Я сразу от игры отказался.

 — В целом вы выиграли, проиграли?

 — При своих. Тот, из Лабытнанги, врезал мне в самолете — сейчас поумнел, — он снова раскинул перчатки на подоконнике. — Артур кольцо с себя снял. Все деньги выложил и эти...

 — Чеки, — подсказал Юрий Николаевич.

 — По-крупному играли... — Денисов посмотрел на него.

 — Куда там!

 — А кто сдал карты?

 — На последнюю игру? Дрога!..

 Транзитный пассажир хотел что-то объяснить, но промолчал.

 За окном раздалось четкое постукивание: вагон с компрессором и на этот раз находился под окном учебного класса. Ночевавший на путях сцеп готовился к отправлению, через секунду-другую в нем должен был разлиться яркий люминесцентный свет.

 Вы не договорили, — Денисов снова обратился к Юрию Николаевичу. — Как закончилась партия?

 — Артур и Дрога торговались, — Юрий Николаевич устроился на стуле с комфортом. По-видимому, в нем было сильно развито чувство уюта. — Артуру всю ночь не везло, а здесь... Набавляют и набавляют ставки. И Дрога и он! Короче, я спасовал, оставил их вдвоем.

 — Дальше.

 — Карта к товарищу, - он показал на Дрогу, — пришла уникальная - тридцать очков. Он показал мне: «Присоединяетесь?» Что делать? Подумал и согласился! Аудацес фортуна юват! — Юрий Николаевич рассмеялся. — Судьба помогает смелым! Вот тогда Артур поставил чеки, обручальное кольцо снял. Мы тоже добавили... — Последовала глубокая затяжка, долгое движение сигареты. — Вскрыли карты. У нас с Дрогой, как я сказал, тридцать, у Артура...—Юрий Николаевич затянулся. — Тридцать одно. Банк огромный. И уже к Москве подъезжаем. Пора собираться. Артур сбросил все в портфель. Остальное вы знаете.

 — Та-ак... — Денисов помолчал. — При Артуре оказалась очень крупная сумма, — ему показалось, что наконец назвал первую посылку. — Вы остались без денег?

 — Дрога проиграл много больше!

 Молчавший в течение всего разговора хозяйственник сформулировал вторую посылку:

 — Но кто же мог знать, что у него с собой большие деньги? Сами подумайте! — Все время, пока Юрий Николаевич повествовал, Дрога внимательно рассматривал одно и то же пособие, висевшее перед ним, — повороты в строю и в одиночном движении без оружия. — Только мы четверо!