Подтексты. 15 путешествий по российской глубинке в поисках просвета

Абсолютно все местные жители в Шуерецком очень приветливые. Некоторые спрашивали, из какой я партии и в своем ли уме. В каждом доме из шкафов доставали коньяк. Я дико мерзла, так что ни разу не отказалась. Ну и, как правило, застолье располагает к беседе — зачем отказываться. Мы начинали с разговоров об истории и проблемах села, а заканчивали байками, сплетнями, личными трагедиями и радостями. Именно под коньяк я записала жуткую историю про то, как дядя Ваня лишился ноги. Под коньяк узнала о том, что лопухи — лучшее средство от артрита, а деревенская церковь сгорела от попавшей в нее молнии. Опять же под коньяк спасла кота Барсика от одинокой смерти, но приговорила к кастрации. Тамара не хотела забирать его с собой в город, собиралась оставить на зиму в деревне (потому что гадит и вообще ведет себя нескромно). Я рассказала, какими милыми становятся коты после кастрации, и ей эта идея очень понравилась. Барсик, прости, зато ты не сдохнешь.

Так доброжелательно в деревнях журналиста встречают не всегда. Бывает, что и посылают. Я обычно не обижаюсь и не принимаю близко к сердцу: людей можно понять. Но всегда стараюсь найти подход, правда, что именно сработает и расположит человека, никогда наверняка не знаешь. Однажды в другом карельском селе у меня состоялся такой диалог:

— Тук-тук, есть кто дома?

— Че надо?

— Здравствуйте, Валентина! Откройте, пожалуйста.

— Че надо-то?

— Хочу поговорить с вами о жизни в селе.

— Вы кто, бля?

— Я журналист.

— Какой, на хуй, журналист?

— Хороший.

— Ну, заходи.

ЖДАТЬ У МОРЯ ПОГОДЫ

В Шуерецком практически не работает мобильный интернет, так что, гуляя от дома к дому, я постоянно искала место для связи с редакцией. Однажды, чтобы рассказать редактору о том, что я жива, вскарабкалась на высоченный забор и едва не свернула себе шею. Залезала в окно, чтобы посмотреть на заброшенный клуб, путалась в траве и паутине, чтобы сфотографировать на кладбище удивительные поморские кресты. Переводила через шаткий мост местных старушек. Наклонилась, чтобы понюхать в воде цветок, и рухнула в речку. Было весело, но не всегда. В один из бесконечных дождливых дней, ожидая у моря погоды, я так подкисла в темном доме Людмилы, что расплакалась над историей местной бабушки о том, как над ней измывался муж. Приехавший на пятый день фотограф Сережа Карпов, увидев мое лицо на станции, первым делом спросил: «Хочешь бурбон?»

Буквальный смысл выражения «ждать у моря погоды» я поняла только здесь. Погода нужна была для того, чтобы дойти на лодке до Жужмуя. Остров далеко, а шторм на море может начаться в любую минуту. Нам нужен был полный штиль, но каждый день бушевал ураган. И я, уже собрав материала больше, чем нужно, оставалась в Шуерецком и ждала. И это долгое пребывание в селе сыграло мне на руку.

Чем дольше ты остаешься на месте, тем лучше для статьи, потому что погружаешься в тему глубже. Заходишь, например, в магазин, а там нет водки. Думаешь: как хорошо. А потом заходишь еще раз и еще раз, и вдруг видишь, как ее разливают из-под прилавка. Или наблюдаешь в окно, как мужик переводит старушку через мост. Думаешь: вот молодец! Потом еще кто-нибудь расскажет, как соседи помогают вскопать огород или ходят за хлебом, если болеешь. Взаимовыручка в деревне, какая прелесть. Если уедешь сразу — так и напишешь. А если останешься, узнаешь, что старушку переводят за деньги, ведро воды стоит сто рублей, вскопать огород — полторы тыщи, уборка снега — несколько сотен. Самые личные истории рассказываются с третьего захода в гости, и реальность переворачивается.

Я очень люблю фрагмент в тексте про бабушку, которая три месяца не может вернуть домой кота и страдает. Ее встретил Сережа Карпов практически в последний момент. Поговорил с ней и пересказал мне разговор. Эта короткая история меня очень обрадовала — вот он, лучший пример трагедии из-за разделившейся на две части деревни! Иногда важные для текста детали как будто сваливаются с неба. Так работает бог журналистики, который точно есть.

ВСТАНЬ И БЕГИ

Время шло, ждать погоды еще неделю мы просто не могли. И ровно тогда, когда начали обсуждать отъезд, погода разгулялась. Сын Людмилы Михаил отвязал лодку, но, к моему огромному разочарованию, идти на Жужмуй отказался. По прогнозу во второй половине дня погода должна была испортиться, поэтому он побоялся. Как я ни пыталась, не смогла его уговорить. Ну и, конечно, опытному человеку виднее, а жизнь дороже материала. Так что мы отправились на Кузова в надежде увидеть Жужмуй хотя бы издали. Сели в лодку, вышли в море и словно провалились в космический портал. Когда из воды показались морские котики, я чуть не вывалилась за борт: никогда не видела их в живой природе. Вытащила из моря какую-то колючую красивую рыбу: покрутила и отпустила. Очень хотелось заночевать в старой рыбацкой избушке на берегу, как когда-то ночевали Людмила с Николаем. Выбраться утром в тихий рассвет и целый день топтать водоросли. Но в командировки, увы, ездишь не за этим.