Подвалы твоего сердца (СИ)

— Гермиона возненавидит тебя, — продолжал Нотт.

— Плевать. Она не будет твоей!

— Ты сошел с ума, — неверяще покачал головой Теодор. — Просто послушай себя!

— Иди к черту, — бросил через плечо Драко, направляясь к двери. — Я бы уничтожил тебя за такую дерзость, если бы ты не был так полезен. На этот раз я прощаю, но впредь…

— Малфой обернулся и остановил на Теодоре ледяной взгляд. — Помни: я больше не позволю управлять собой.

Теодор промолчал, потому что знал: слова бесполезны. Его слова — точно. Малфой, если уж не совсем свихнулся, то определенно потерял путь и заблудился в переплетении обожженных обидой и яростью мыслей. Ему казалось, что терять нечего — это было самое весомое доказательство степени его обреченности. Как правило, люди в таком состоянии действительно были способны на многое, если не на все.

Теодор прошелся по комнате, нервно заламывая костяшки. Необходимо было найти способ свести Малфоя с этого пути, иначе все могло обратиться страшнейшим крахом. Нотт пытался соображать как можно быстрее, потому что понимал: в эту самую секунду Драко несся к его отцу, чтобы вылить на него всю свою ярость. Протеус явно не оценит такую услугу со стороны сына, а потому следовало поскорее найти способ выдернуть Малфоя из того нездорового бреда, в который он впал. Словами его было не подчинить, даже если бы сама Гермиона умоляла его. Нотта передернуло от такой перспективы. В голове появились ужасающие картины. Нет, привлекать Грейнджер для того, чтобы утихомирить Малфоя, было равноценно тушению огня тройным «инсендио». Или… Взгляд Нотта неожиданно остановился на фамильном перстне. Несколько секунд Теодор не сводил с него глаз, и со стороны могло показаться, что юноша видит это украшение впервые.

— Чары… — вслух прошептал он, а потом пугливо оглянулся вокруг. Внезапно пришедшее решение было настолько шатким и опасным, что ему могло угрожать любое вмешательство извне.

Комментарий к 20. Секунда счастья

Итак, вот и 20 глава, а казалось, только недавно я плакала над 4мя ожидающими следующей главы людьми. Спасибо за то, что вы до сих пор со мной! Как я уже писала в группе, эту работу планирую закончить до декабря (ну или до нового года), потому что уже родились новые идеи)

Итак, обстановка накаляется. Надеюсь, в этой главе сумела раскрыть Гермиону, а то что-то последнее время её действительно мало. Развлекла вас горяченьким, чтобы не остывали (и чтобы не замерзли без отопления. я-то уже себе руки отморозила).

Кстати, если вам интересно, я завела в вк отдельную группу для своей поэзии

https://vk.com/nebulapoetry

Спасибо за внимание ♥

========== 21. Время править бал ==========

Тьма сгустилась над Лютным переулком и наблюдала за несчастными прохожими из грязных луж, в которых смутно отражалось черное ночное небо. Мелкий дождь полнил воздух рябью, а далекие раскаты первого грома окружали темное место со всех сторон. У каждого волшебника, по той или иной причине оказавшегося здесь, возникало желание немедленно оказаться в тепле и уюте собственного дома. В дождливые дни Лютный был особенно неказист, однако были и те, на кого перекошенные стены и битые витрины переулка не оказывали негативного влияния.

Две высокие плотные фигуры, укрытые от чужих взглядов черными мантиями, твердо и бодро шагали вперед. У стороннего наблюдателя могло возникнуть впечатление, что слякоть заряжает их волшебной энергией. Они не переговаривались, идя друг от друга на расстоянии половины вытянутой руки. Ни на секунду не отклоняясь от заданного курса, фигуры повернулись к одному из ответвлений улицы и сделали туда три шага. Когда носы двух взрослых мужчин почти соприкоснулись со стеной, знаменовавшей тупик, один из них вытянул руку с палочкой и выверенным движением руки начертил на шероховатой поверхности мудреный знак. Камни начали покрываться рваными трещинами, и стена, издав глухой стонущий звук, рассыпалась в песок. Перешагнув каменную крошку, мужчины вошли в глухой мрак. Стена за ними начала стремительно восстанавливаться, и вскоре скудный свет, исходящий с малооживленной улицы, покинул их, оставив в кромешной темноте.

— Соленый холм, — твердо произнес один из пришедших, и его голос эхом отрикошетил от стен длинного помещения. Над головами мужчин зашуршали плотные кожаные крылья и раздался неприятный писк. Вспышкой загорелся старый факел на ржавой подставке. — Липкий смог, — мужчина, подняв отколотый от стены кусок, бросил его перед собой. Каменные плиты задрожали и обрушились вниз, обнажая глубокую черную пропасть. На пришедших хлынул запах могильной гнили и старой земли. — Кости буревестника.

Потолок загремел, а потом сверху, направляемая волшебством, спустилась перекошенная лестница с вырезанными на ней рунами. Переглянувшись, пришедшие по очереди взобрались наверх и оказались в небольшом душном помещении. Битые зеркала на стенах отражали тусклые огоньки свеч, трепещущих на гнутых подставках.

— Хозяйка сейчас придет, — проскрипел тоненький голос из темного угла, и в колыхнувшемся пламени свечи промелькнули острые ушки домовика.