Подвалы твоего сердца (СИ)

— С радостью. И, надеюсь, ты был доволен представлением. Только знай: ты все равно не сможешь меня раздавить. Никогда, — высказала она ему в лицо и, почувствовав, как пальцы на её теле разжимаются, рванула в сторону и начала продвигаться к лестнице. Перед тем, как выйти из воды, она обернулась: Малфой благородно устремил свой взгляд в сторону. Наверное, боялся запачкаться увиденным обнаженным телом гриффиндорки.

Быстро обернувшись полотенцем, Гермиона схватила свои вещи и направилась к выходу. Внутри все клокотало, но это было в сто раз лучше тупой боли, обиды и бессилия.

— Вот ещё что, — она остановилась, оборачиваясь на застывшего в воде слизеринца. Он поднял на нее голову, прожигая нетерпеливым гневным взглядом. — Давно хотела поинтересоваться: ты всегда был настолько жесток, или это все из-за метки? — Гермиона вложила в слова столько яда, сколько было возможно.

— Я тебя прикончу, Грейнджер! — прорычал Драко, порываясь к бортику.

Почувствовав опасность быть оглушенной каким-нибудь неприятным заклинанием, Гермиона тут же скользнула за дверь, плотно прикрывая её за собой.

Малфой обессиленно опустил голову. Через прилипшую к руке ткань отчетливо вырисовывался черный знак. Метка полностью восстановилась. Яростно закричав, Драко ударил по мраморному бортику бассейна костяшками пальцев несколько раз, словно пытаясь стряхнуть ненавистное клеймо с руки. Он и сам не знал, почему вел себя как последний мудак. Наверное, потому что по-другому не умел или даже вовсе боялся. Дать слабину в этом чертовом мире победившего добра казалось унизительным и нереальным.

Кровь, стекая по влажной поверхности стенок бассейна, тонкими полосами растворялась в воде, все ещё хранящей аромат корицы и яблока.

Комментарий к 6. Мир победившего добра

Даже не знаю, прочитает ли кто-нибудь эту главу до конца.

Надеюсь, не получилась совсем скучной.

Пыталась следовать замечаниям читателей, а в итоге изменила сюжет и сбилась с мысли :(

========== 7. Сражение сердец ==========

«22 апреля 1791

Вот уже два дня супруга избегает меня, словно какого-то паршивого маггла. Кажется, она даже использует магию для того, чтобы не столкнуться со мной в одном из коридоров особняка. Отец недоволен, потому что Элафия перестала посещать традиционный семейный обед, ссылаясь на плохое самочувствие. Мать укоризненно молчит.

Я не сделал ничего плохого, исключая, конечно, испорченный костюм кузена. Элафия изначально позволяла себе слишком много, настолько открыто флиртуя с Роузером. Я не мог допустить осквернения репутации рода Малфой, так что принял единственно верное решение… совершив небольшую шалость. Лучше эта ситуация выльется в такую шутку, чем в смерть Роузера. Я бы мог предъявить ему некоторые претензии.

Домовой эльф проболтался (под определенным давлением, разумеется), что Элафия приказала ему собрать те розы и поставить их в её комнате. Я приказал выкинуть букет и наложил на комнату жены заклятье, заставляющее любые розы в её пределах вянуть».

«24 апреля 1791

… Черт бы побрал эти чары.

Я не знаю, от чего именно я испытываю такой дискомфорт: от того, что Элафия страдает, или из-за того, что причиной тому я.

Клянусь, глаза её матери полезли на лоб, когда я спросил о том, какие цветы любит Элафия. Однако ответ все-таки получил. Это пионы.

Может быть, супруга все-таки сменит гнев на милость, получив от меня небольшой знак внимания и видимого раскаяния…»

«25 апреля 1791

Элафия отвергает все подарки, которые я ей посылаю. Никогда еще я не был зол настолько сильно. Она по-прежнему не спускается к обеду и избегает наших встреч. И это делает моя супруга в моем доме! Если весь магический Лондон об этом узнает, Малфоев поднимут на смех…

Мать заговорила со мной первый раз за все эти дни, посоветовав извиниться. Я рассвирепел и, пожалуй, слишком резко ответил ей, потому что считал извинения перед супругой ниже собственного достоинства.

Сердце до сих пор разламывает такая тоска, будто я потерял все в своей жизни. Кажется, дементоры куда милостивее, чем Элафия, заставляющая меня проходить через подобные муки.

Неужели чертов Роузер так ей дорог?

Пытался узнать о чарах из древних записей, но из нового обнаружил лишь то, что они вызывают те или иные физические, но не эмоциональные ощущения. Какая-то нелепость!»

«27 апреля 1791

Еще ни одна женщина не смела так мучить меня. Боль была невыносимой. Я проклинал все, что видел на пути, в ярости срывал картины и жег их прямо в комнатах, бил вазы и фамильный хрусталь, но гнев на себя и раздирающая сердце боль не прекращались ни на минуту. Я не видел Элафии уже неделю.

Чары повлекли меня к её спальне, и я стоял перед дверью час или два, уговаривая супругу открыть мне. Только когда я пригрозил ей разрушить стену ко всем драклам, Элафия сняла барьер и впустила меня внутрь. В комнате было почти темно. Супруга уже переоделась ко сну и смотрела на меня так, будто я ворвался к ней совершенно незаконно.