Подвалы твоего сердца (СИ)

Чуть позже Драко приказал себе собраться и перестать злиться, потому что от этого было только хуже. Юноша, подумав несколько минут, решил снять напряжение, практикуясь в полете. Скорость могла выбить из его головы лишние мысли хотя бы на время. Наскоро собравшись, Драко покинул комнаты и направился к полю. Уже почти добравшись до места назначения, слизеринец резко остановился у выхода, потому что вспомнил нечто неприятное. Сегодня поле занимал Гриффиндор, так что о полете можно было забыть. Волна раздражения, смешиваясь с остальными негативными эмоциями, ударила в голову. Прикрыв глаза, Малфой шумно втянул воздух и сжал метлу в ладони настолько сильно, что, казалось, она могла просто треснуть и раскрошиться.

Сзади послышались быстрые шаги, и Драко дернулся, тут же скрываясь за колонной. Не хватало еще попасться на глаза какому-нибудь гриффиндорскому загонщику, чтобы он обязательно поведал своей команде о том, что Малфой приплелся не в свое время, словно идиот. Однако это был далеко не член команды.

Гермиона нервно оглядывалась по сторонам, то и дело закусывая губы и порывисто вздыхая. Девушка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Едва различимые припухлости вокруг глаз свидетельствовали о том, что ночь гриффиндорка провела в слезах. Малфой и в этот момент умудрился обвинить Грейнджер во всех несчастьях. Стало легче, однако Драко недоумевал, зачем волшебнице нужно было на поле. Насколько он знал, бездарный Уизли все еще входил в состав команды, а столкновение с ним повлекло бы очередной конфликт и неприятные эмоции.

Тем не менее девушка уверенно продвигалась по влажной от росы траве прямо к стадиону, хотя отчаянно желала убежать. Убежать из Хогвартса, планеты, Вселенной — только бы больше не наблюдать осуждение в чужих и родных глазах. Джинни уже заявила о том, что это было подло и низко, а значит, Гарри обладал таким же мнением. От этого Гермионе было даже тяжелее, чем от потери парня. Если без любви человек прожить вполне мог, то вот без дружбы и поддержки — нет.

Тренировка уже заканчивалась, и игроки постепенно снижались. Рон спустился на землю одним из первых, и, заметив Гермиону, неуютно жмущуюся в стороне, помрачнел ещё больше. Натянув на лицо маску показного безразличия, гриффиндорец выпрямился и гордо прошествовал мимо, спеша скрыться в стенах Хогвартса. Малфой следил за разворачивающейся душещипательной сценой из своего укрытия, скептически поджав губы.

— Рон, — негромко позвала она и смяла пальцами ткань своей школьной юбки. — Могу я с тобой поговорить?

Уизли переглянулся с командой. Все смотрели на него с искренним участием, а на Грейнджер — с озлобленностью. Это раздражало больше всего. Порой Гермиона задавалась вопросом: только ли они с Роном участвуют в собственных отношениях?

— Кажется, ты уже сказала достаточно, — буркнул он, морщась от негативных воспоминаний.

— Просто выслушай меня. Выслушай, Рон, а потом делай, что хочешь, — настойчиво выдохнула Гермиона. Она изо всех сил пыталась унять дрожь внутри. Юноша поджал губы и кивнул, медленно продвигаясь вперед. Гриффиндорка поспешила за ним. Вместе они покинули пределы поля и вскоре приблизились к стенам замка. Уизли остановился у входа и замер, стараясь не встречаться глазами со своей девушкой.

— Рональд, — серьезно начала она. — Я бы отдала все на свете, чтобы не произносить таких жестоких слов. Не могу тебе объяснить, по каким именно причинам я была вынуждена это сделать. Прошу, поверь в то, что я сейчас скажу: у меня никогда не было таких мыслей. Рон, — волшебница тяжело сглотнула, пытаясь сделать усилие над собой и понимая необходимость в следующей фразе, — я люблю тебя.

Только сейчас при произнесении этих заветных трех слов в животе больше не порхали бабочки, больше не кружилась голова. Магия фразы будто иссякла, оставив после себя лишь горькую неловкость и пустоту.

— Ты не хотела, но должна была? — с издевкой переспросил Рон, надвигаясь на девушку.

— Это сложно, но я не могу тебе рассказать, и…

— Почему?

— Это не только моя тайна, — она покачала головой. На самом деле, хотелось закричать о том, что это все мерзкий Малфой и идиотские связывающие чары, но Гермиона четко осознавала, что не имеет на это права.

— Хорошо, — Рон пытался держать себя в руках, но получалось плохо. Лицо его уже побагровело, а пальцы сомкнулись в кулаках. — Если ты не хотела говорить этого, значит, тебя кто-то заставил?

— Не пытайся это понять, — Гермиона вздрогнула, испугавшись того, что Рон сможет собрать логическую цепочку воедино.

— Нет уж, — резко выдохнул парень. — Я разберусь, кому же так нужно унизить меня и поссорить нас.

— Рон! — девушка обхватила лицо волшебника ладонями и впилась в его глаза умоляющим взглядом.

— Пожалуйста. Ради меня. Ради нас. Прости меня, я правда не могла поступить по-другому.