Подвиги бригадира Жерара; Приключения бригадира Жерара: Повести; Тень великого человека: Роман; Рассказы

Благородная обходительность покойного оказалась убыточной для фирмы Адамсов, которые, испытывая после гибели Билла острую нехватку рабочих рук, вынуждены были принять в компаньоны человека со стороны, что неизбежно привело к значительному сокращению доходов семейного концерна.

Нэт Адамс владел придорожной пивнушкой в Джекманз-Галше еще до того, как там нашли золото, и мог на этом основании претендовать на звание старейшего обитателя — весьма своеобразная порода людей, и будет весьма интересно, пусть даже ценой отступления от непосредственной темы рассказа, проследить, каким образом умудрялись они сколотить значительный капитал в сельской местности, где посетители пивных крайне малочисленны.

Обитатели внутренних районов Австралии, иными словами, погонщики волов, пастухи и другие белые работники на овечьих пастбищах, обычно подписывают контракт, по которому соглашаются работать на хозяина в течение года, а то и двух или трех лет за столько-то фунтов стерлингов в год и определенный харч. Спиртные напитки в таких соглашениях никогда не оговариваются, и работники в течение всего срока найма волей-неволей соблюдают обет трезвости. Деньги им выплачиваются аккордно по окончании найма.

Наступает день выплаты заработка. Джимми, рабочий на скотоводческой ферме, входит, ссутулившись, в хозяйскую контору, держа в руке шляпу из листьев веерной пальмы.

— Доброе утро, хозяин, — говорит Джимми. — Вот, значит, мое времечко вроде бы и вышло. Я, пожалуй, получу с вас чек да и съезжу в город.

— Потом вернешься, Джимми?

— Конечно, вернусь: может, недельки через три, а может быть, и через месяц. Надо прикупить кое-какую одежонку, да и проклятые сапоги почитай совсем развалились.

— Сколько, Джимми? — спрашивает хозяин, взяв перо.

— Шестьдесят фунтов — зарплата, — раздумчиво отвечает Джимми, — и помните, хозяин, когда пятнистый бык вырвался из загона, вы пообещали мне два фунта; еще один фунт — за купание овец. И еще фунт я заработал, когда овцы Миллара смешались с вашими. — Джимми продолжает говорить еще некоторое время; пастухи редко умеют писать, но память у них отменная.

Хозяин выписывает и вручает чек.

— Не налегай на выпивку, Джимми, — напутственно советует он.

— Не беспокойтесь, хозяин, — Джимми прячет чек в кожаный кисет, и не проходит часа, как он уже не спеша едет на длинноногой своей лошади в город, до которого сто с лишним миль.

В течение дня ему предстоит миновать шесть или восемь упомянутых выше придорожных пивнушек, а по своему опыту он знает, что нарушать длительное воздержание от спиртного нельзя ни в коем случае, поскольку выпивка, от которой он основательно отвык, незамедлительно окажет сокращающее воздействие на его разум. Джимми рассудительно покачивает головой, решая, что ни за какие коврижки не возьмет в рот ни капли спиртного, покуда не покончит со всеми делами в городе. Единственный для него способ на деле осуществить свое решение — это избегать соблазна. Памятуя о том, что в полумиле стоит первая из придорожных пивнушек, Джимми пускает лошадь по лесной тропке, обходящей опасное место.

Преисполненный решимости соблюсти данный себе обет, едет он по узкой тропке и уже мысленно поздравляет себя с избавлением от опасности, как вдруг замечает загорелого чернобородого мужчину, лениво прислонившегося к дереву. Это не кто иной, как содержатель пивнушки, издали заметивший обходной маневр пастуха и успевший напрямик, через заросли, выйти к тропе, чтобы перехватить его.

— Здорово, Джимми! — кричит он поравнявшемуся с ним наезднику.

— Здорово, приятель, здорово!

— Далеко ли путь держишь?

— В город, — отвечает преисполненный стойкости Джимми.

— Неужто? Ну что же, пожелаю тебе повеселиться там как следует. Может, зайдем ко мне да пропустим по стаканчику за удачу?

— Нет, — говорит Джимми. — Я не хочу пить.

— Всего-то по стаканчику.

— Кому говорят, не хочу, — сердито огрызается пастух.

— Ну ладно, нечего серчать! Мне в общем-то все равно, хочешь ты выпить или не хочешь. Бывай здоров.

— Бывай здоров, — прощается Джимми, но не успевает проехать и двадцати шагов, как слышит оклик кабатчика, призывающий его остановиться.

— Послушай, Джимми, — говорит кабатчик, снова настигая его. — Буду тебе премного обязан, если ты выполнишь в городе одну мою просьбу.

— Что тебе нужно?

— Мне нужно, Джимми, переслать письмо. Это очень важное письмо, поэтому я не могу доверить его первому встречному. Тебя я знаю, и, если ты возьмешься доставить его, у меня с души просто камень свалится.

— Давай письмо, — лаконично говорит Джимми.

— У меня его с собой нет, осталось в хижине. Пойдем со мной. Это совсем близко, четверти мили даже не будет.

Джимми неохотно соглашается. Когда они достигают хижины-развалюхи, кабатчик приглашает пастуха спешиться и зайти в дом.

— Давай сюда письмо, — отвечает Джимми.

— Понимаешь, оно еще не совсем дописано, но я мигом его закончу, а ты пока присядь на минуточку. — И вот пастух уже заманен в пивную.

Наконец письмо готово и вручено.

— Ну а теперь, Джимми, — говорит кабатчик, — прими на посошок один стаканчик за мой счет.