Подвижник Святых гор – Старец Софроний. Жизнеописание архимандрита Софрония (Смирнова).1828–1921 годы

Похищение это для нас еще тем более горько, что для хватовского сельского общества мы с своей стороны всегда стараемся сделать все возможное, чтобы быть ему полезным, например, никогда и ни в какое время не отказываемся исполнять все его духовные требы, и если случится у нас какая-либо работа или дело по хозяйству, могущие дать хороший заработок, то пригласить на это мы всегда предпочитаем из Хватовки же, а не откуда-либо из других селений; точно так же вот и сейчас похититель дерев нам хорошо известен и уличить его в этом большого труда не составит, но ведь за лесные кражи по закону положено тюремное заключение, да еще до этого волокита по судам, а это большое разорение для всякого, поэтому-то мы имени его и не называем, но убедительнейше просим хватовское сельское общество не вводить в грех на будущее время ни себя, ни нас, избегая повторения подобного случая и не вынуждая нас обратиться за защитой к начальству, которое виноватого уж само никогда не оставит без наказания, и да поможет вам Бог!

Настоящее же заявление мое прошу сельского старосту прочесть на первом сходе, чтобы его знали все»[138].

Однажды игумения Паисия обратилась к отцу Софронию с просьбой о выделении монастырского леса для строительства моста. Он дал согласие на заготовку леса, но обусловил его присутствием при этом своего человека. Письмо, направленное игумении Паисии 6 октября 1899 года, свидетельствует об отце Софронии как об опытном хозяине и показывает его чрезвычайно ответственное отношение к настоятельским обязанностям: «Вот я без присмотра никак не могу допустить одного Вашего рядника в свой лес; положим, он хороший человек, и я отмечу, какие дерева брать на постройку моста, но ведь и хороший человек без присмотра может употребить не те дерева, а другие: я скажу на сваи толще, а он употребит тоньше, сваи надо вбивать до грунта, а он не вобьет, а после, как состроит мост, его уж не разбирать да не перестраивать, поэтому позвольте мне, добрая и высокочтимая матушка игумения, нанять еще человека, который бы наблюдал и за работою, а больше за лесом, чтобы именно те дерева употреблялись как на сваи, так и на настилку, так и на прогоны и на насадку, которые я отметил как по толщине, так и по породе, а не другие. Такого человека я избираю того самого, который строил мой домик в лесу – гвардии старшего унтер-офицера Василия Михайловича: он и кроткий человек, и умелый, и весьма опытный.

Остаюсь в ожидании Вашего милостивого ответа.

Вашего же рядчика Федора Алексеевича мой Василий Михайлович ничем не стеснит, а пусть только работает так, как в этом письме я к Вам написал, и пусть употребляет тот самый лесной материал, какой я назначил, потому что никто за лес не отвечает, как один настоятель, а если настоятель не назначает с своей стороны досмотра, то он и не походит на настоятеля.

Преданный Вам архимандрит Софроний… Богу нашему слава»[139].

Впоследствии игумения Паисия в письме благодарила отца Софрония за его попечительность: «Ваше высокопреподобие высокоуважаемый о[тец] архимандрит Софроний!

Благословите, глубокоуважаемый батюшка, и приношу Вам чувствительную благодарность, земно кланяюсь за устройство в лесу отличного моста, как мне передавали. Господь внушил Вам, и сделали Вы доброе и полезное дело, за Вас будут все православные молить Бога…

Прося Ваших св[ятых] молитв, имею честь быть нижайшая послушница недостойная игумения Паисия»[140].