Подвижник Святых гор – Старец Софроний. Жизнеописание архимандрита Софрония (Смирнова).1828–1921 годы

После ходатайства отца Софрония последовала резолюция Его Преосвященства такого содержания: «Священнику Михаилу Малиновскому разрешить священнослужение в монастыре. Что же касается возвращения его на приход в Муратовку, то, ввиду нежелания муратовцев иметь его у себя священником… иметь об этом особое суждение»[166].

Особенно много хлопот было у отца Софрония с иеросхимонахом Макарием, переведенным в Высокогорскую пустынь из Островоезерского монастыря и находившимся в тяжелом духовном и физическом состоянии. Поначалу епархиальное начальство запросило мнение братии о возможности его перевода в Высокогорскую пустынь. Ответ настоятеля отца Софрония был таким: «Во исполнение указа Дух[овной] к[онсистории] коим предписано донести, желает ли Пустынь принять в число братии иеросхимонаха Макария из Островоезерского монастыря, имею честь донести, что никто не желает и даже страшатся и говорить о принятии как о некоей напасти, во-первых, потому, что по правилам св[ятых] отец каждый принявший пострижение монашеское должен жить даже до смерти в том монастыре, где постригался. Только одна церковная власть может вызвать таковое лицо, напр[имер], в настоятели обители, но иеросхимонахов даже и церковная высшая власть никуда не вызывает.

По возможности придерживаясь этого основного правила, Высоког[орская] пустынь никогда не принимала из чужих монастырей ни монаха, ни иеродиакона, ни иеромонаха, дабы не участвовать в чужом грехе нарушения монаш[еских] обетов. Настоятель Островоезер[ского] м[онастыря], ныне Городецкого, игнорировал это правило, но вскоре раскаялся и всячески старался освободиться от иеросх[имонаха] Макария, а теперь о том же хлопочет безуспешно игумен Иеремия.

Второе: означ[енный] иер[осхимонах] больной, и болезнь тяжелая – рак, а в нашей Пустыни совсем нет больницы, город же Арзамас, где два-три врача, отстоит от Пустыни в пяти в[ерстах], и сообщение самое неудобное.

Третье: всего братии в Пустыни пятьдесят человек с небольшим, которые, по ограниченности доходов, едва содержатся… сейчас в об[ители] шесть иеромонахов. Принять еще седьмого больного к шести иеромонахам не согласны»[167].

Несмотря на единодушное несогласие братии, решением епархиального начальства иеросхимонах Макарий все-таки был переведен в Высокогорскую пустынь.

10 сентября 1903 года отец Софроний известил Нижегородскую духовную консисторию о том, что «схимник М[акарий] принят и дано ему помещение»[168].

Но и здесь мятежный дух отца Макария не обрел покоя. Он тяготился пребыванием в обители, вступил в конфликт со многими насельниками и спустя некоторое время стал просить о переводе его в Соловецкий монастырь, рассылая свои ходатайства вплоть до Петербурга, за что получал неоднократные внушения от отца Софрония и правящего архиерея.

Спустя некоторое время иеросхимонах Макарий стал ходатайствовать о переводе в Феодоровский Городецкий монастырь. Ходатайство это было рассмотрено, после чего 26 марта 1905 года Нижегородская духовная консистория послала отцу Софронию указ, в котором значилось, что «на рапорте настоятеля Феодоровского Городецкого монастыря архимандрита Алексия с прошением иеросхимонаха Высокогорской пустыни Макария о принятии его в число братии Феодоровского монастыря резолюция Его Преосвященства состоялась таковая: „Много монастырей прошел иеросхимонах Макарий на веку своем! Пора почить от волнений под схимой и пребыть в том монастыре, откуда, по крайней мере, никто не гонит. О[тец] архим[андрит] Софроний не оставит учить и вразумлять сего удивительного схимонаха“»[169].

По-видимому, иеросхимонах Макарий не был удовлетворен этим решением и возобновил ходатайство о переводе его в Феодоровский монастырь. 8 июня 1905 года Нижегородская духовная консистория извещала отца Софрония о том, что «на прошении иеросхимонаха… Макария о перемещении его в Городецкий монастырь резолюция Его Преосвященства дана такая: „Иеросхимонаху Макарию не из монастыря в монастырь бегать бы, а от себя самого убежать следовало бы, но, к сожалению, сие невозможно: от себя никуда не убежишь. Чего нужно сему удивительному иеросхимонаху – трудно понять; ясно лишь одно: схимник он по недоразумению, Если иеросхимонах Макарий даст мне подписку, что, поселившись в Феодоровском монастыре, он уж не будет рваться за стены его, пребудет верным обетам схимничества, будет знать лишь церковь да келлию, будет находиться в полном послушании настоятелю и в мире с братиею, то, по сношении с настоятелем Феодоровского монастыря и братией, я переведу его в сей монастырь“»[170].