Подземная война

Полковник Литвинов был посвящен в военные и государственные секреты, знал коды связи, шифры, которыми обмениваются с Центром советские разведчики в ближнем тылу. Выдал ли он важные сведения – вопрос скорее риторический. При допросе использовался полный набор кухонных инструментов. Поневоле все скажешь, если хочешь быстрой и безболезненной смерти.

Офицеры уныло разглядывали полуголое растерзанное тело, пока криминалисты и сотрудники военной прокуратуры проводили осмотр квартиры. В спальне нашли еще один труп: обнаженная красотка со свернутой шеей – помощница и служебная секретарша Литвинова в звании старшего лейтенанта. У трупов не бывает соблазнительных поз, но эта барышня лежала очень даже привлекательно! Сотрудники заглядывали в спальню через приоткрытую дверь, бледнели, но снова заглядывали.

– Капут нашим военным секретам, – простодушно объявил Бабич. – Все понятно, проникли ночью в подъезд, бесшумно взломали дверь, вошли, посидели. Как вы думаете, товарищ майор, наши клиенты?

– А что я должен думать? – разозлился Алексей. – Мне кто докладывал?

Милицейский оперативник с обожженным лицом невозмутимо отчитался: дверь вскрыта аккуратно, в комнатах бандиты почти не наследили (неужто разулись?) Женщину убили сразу, чтобы не шумела, полковника оттащили на кухню, слегка придушив, там и приступили к беседе. Убивали долго, выпытывая сведения. Когда все выжали, подошли сзади, сдавили горло и держали, пока полковник не перестал дышать.

Произошло это ночью – от часа до четырех. На вопрос, что мог знать полковник, прокурорские бледнели и тяжело вздыхали. Пленные могли молчать на допросах, но недолго. Все истории о героически молчащих партизанах и военнослужащих Красной Армии – пропаганда. Дело лишь в квалификации экзекуторов.

Прибыл лейтенант НКВД, ответственный за охрану квартала на Мясоедовской, уставился на тело, побледнел, уже явственно представляя свою дальнейшую судьбу.

Последующие события напоминали дежавю. Лавров доложил по телефону вышестоящему начальству. Буря в стакане осталась за кадром.

«Ладно, это мы переварим, – изрек, справившись с гневом, полковник Лианозов. – Но не пора ли что-то начать делать, майор, пока немецкая разведка не надорвала с нас свои животы?»

Расследованием занялась военная прокуратура и сотрудники ГБ. Часть группы убыла на рабочие места. Лавров и Казанцев ненадолго задержались в качестве сторонних наблюдателей – благо корочки позволяли. Все шло по ранее расписанному сценарию: в подвале обнаружили лаз в катакомбы. В подземелье спустилось отделение автоматчиков. Через несколько минут донеслись глухие взрывы, стрельба. К счастью, сержант, проводивший операцию, дружил с головой и быстро вывел людей из-под огня, рискуя нарваться на гнев командиров.

Грязные, как чушки, красноармейцы выбирались из катакомб, сыпали матерками. Вытащили двух раненых, стали перевязывать. Прибежал нетерпеливый капитан, стал махать руками. Побледневший сержант оправдывался: приказа умирать не было, бойцы попали в засаду и дали отпор. Внизу галерея, объезда нет, проход заминирован. Там завязнет даже батальон. Капитан кричал, что отправит сержанта под трибунал, приказывал вернуться в катакомбы.

– Капитан, уйми свои страсти, – посоветовал ему Лавров, предъявляя удостоверение. – И думай башкой, а не тем местом, которое ищет приключений. Сержант все правильно сделал, оставь его в покое. Вздумаешь наказать – узнаю и сам тебя накажу. Хочешь сделать доброе дело – прикажи заложить взрывчатку в ближайшее узкое место – там, внизу. Хоть одну лазейку мы закроем. Что стоишь, моргаешь? Действуй, кругом-бегом…

Подробности неизвестны, но в НКВД, ГБ и армейские структуры спустили циркуляр: враг не дремлет. В городе действует купная банда, опирающаяся на бывших полицаев и людей, близких к немецкой разведке. Утаить шило в мешке было невозможно. Банда хорошо осведомлена, имеет разветвленные щупальца, а также своих людей в советских, партийных и военных кругах. Боевые группы находятся в катакомбах, где имеют оборудованные базы. Все органы власти должны проявлять максимальную бдительность. Патрулям – присматриваться к гражданам. Бледный цвет лица – основание для задержания. Простуженность, сопли, кашель, «подкопченный» вид – из той же области. Самовольно в катакомбы не спускаться. У немцев не получилось выкурить партизан, теперь у советской власти не получится выкурить врага – без должной подготовки и сведений…

Сутки прошли в кропотливой работе. Оперативники рылись в архивах, куда-то уезжали, опрашивали людей. От уймы нужных и ненужных сведений кружилась голова. Приходилось исписывать массу бумаг, делать пометки в блокнотах.

Ночь на Молдаванке прошла спокойно, посторонние в окна не лезли, посягательств на входную дверь не было. Майор спал в обнимку с пистолетом, ухитрялся контролировать процесс сна. Под утро забылся, в панике вскочил, уставившись на часы. Вот так и гибнут лучшие из лучших, теряя бдительность!