Поезд. Бремя танцора

Он ходил из комнаты на кухню, перекладывал случайные предметы на столе, тревога нарастала. И вдруг холодная волна отчаяния заставила его содрогнуться. Он явственно увидел мраморные пятна, покрывшие Анино тело в последние минуты. Липкое пожатие её холодных пальцев. Изуродованное гримасой лицо. Частое биение пульса, потом всё медленнее, медленнее и, наконец, остановка. Последнее желание что-то сказать. Пенистая мокрота и его инстинктивное желание вырвать руку. Умоляющие глаза, в которых с молниеносной быстротой сменялись боль, жалость, любовь, бессилие, сожаление, отчаяние, ненависть, страх, смерть. Он не мог встать и сидел рядом полчаса в состоянии полной апатии ко всему. Потом его как будто кто-то толкнул, и он увидел перед собой Машу.

– Маша… Машенька, мама умерла.

– Я знаю. Это ты во всем виноват.

– Маша, что ты говоришь-то, я же вас обоих люблю, да что ты такое говоришь-то, Господи, Маша…

– Уйди, я хочу быть с ней.

– Я уйду, только долго не оставайся, а то тоже заболеешь…

– Я не заболею, уходи, – она легла рядом с Аней, поджав под себя ноги.

И тут Саня неотвратимо почувствовал, что она уже тоже не встанет. Она не была бледна, она ровно дышала, но во всей её позе чувствовалась смерть.

– Нет, я не уйду, что, что происходит?

– Я не могу жить, когда она мертва. И сейчас я тоже умру.

– Прости, прости меня, я не должен был…

Маша отвернулась. Плечи её вздрагивали от рыданий. Детская рука гладила по Аниным волосам, и неожиданно замерла. Стало тихо. Саня подошел и повернул её лицом к себе. Синее зеркало смерти. Обрывки незначительных фраз проносились в голове, он почти не помнил, как приехал Борис на машине, только то, что он отводил глаза и молчал. Как он снова оказался здесь, не помнил абсолютно.

Все события пронеслись перед его внутренним взором в одну минуту. И тут снова задребезжал телефон.

– Алло, это номер двадцать шесть – пятьдесят – тридцать?

– Да.

– Соединяю вас с Москвой. Говорите.

– Да, я слушаю. Кто это?

– Это я, Аня. Мне сообщили, что ты в Москве должен быть, я позвонила, а тебя нет. Говорят, заболел неожиданно. Что-то случилось? – Молчание.

– Погоди, погоди, я сейчас, – Саня бросил трубку и побежал к зеркалу.

С той стороны стекла на него смотрел человек с совершенно обезумевшим взглядом. Может, мне все это приснилось? Что за чёртовщина, Ани нет, не с того же света она мне звонит, сейчас я выведу на чистую воду эту подставную «Аню». Бред какой-то. Он больно ущипнул себя щёку. Нет, не сплю. Спокойно подошел и взял трубку.

– Девушка, вы уверены, что Вас зовут Аней?

– Саш, что с тобой?

– А если подумать?

– Ты что, опять с похмелья? Я тебе говорю, звоню узнать, что случилось, думала, хоть с Машкой погуляешь по Москве, ведь давно не виделись. Может, повычитаем семерки из сотни, чтобы убедиться, кто из нас более ненормален? – она уже смеялась, обычная её манера подтрунивать над ним, когда он в чём-то сомневается.

– Гм … Вот что, Аня, я не знаю, кто Вы… Можете ответить на один вопрос?

– Давай, если тебе легче станет. Всегда ты был не от мира сего.

– Скажи, когда мы с тобой первый раз занимались любовью?

– Ты с ума сошел? Забыл? Ладно, ретроспекция. Прокрутим пленку назад, господа, внимание, момент истины. Вы видите двух юных любовников на даче у друзей, которые, слегка смущаясь, оставили их наверху, понимая, что наступил день их, так сказать, гармоничного слияния. Удовлетворен?

– Верно. Я тебе перезвоню.

Медленно, почти бережно положил трубку. Ведь должно быть какое-то объяснение этому шоу. Или ему все это внушили? Вредно читать книги о психологических опытах «магов».

Саня медленно поставил диск. Под гитарное глиссандо он пытался снова сосредоточиться. В голове слабо вспыхивали обрывочные реминисценции с давно прочитанной фантастической повестью. Там тоже присутствовали двойники, которые преследовали героев, пытаясь занять их места в жизни. А вдруг и сейчас, вместо него, на работе сидит Саня-двойник и, как ни в чём ни бывало, пишет за него технические задания и погоняет молодых студентов? Бред. Кажется, эти двойники были неуязвимы, с одним недостатком – они не помнили, что произошло, после того как их воспроизвела опять же неизвестная и непонятная сила. М-да…

Ещё инопланетян, не объяснимые явления, зоны, мыслящие океаны сюда собрать – и палата для душевнобольных обеспечена. Должно же быть внятное, доступное человеческому разуму объяснение всего этого…

Спектакля, да! Не похож ли я в этом случае на бедного Николаса д’Эрфе? Логично сейчас же броситься к компьютеру и начать выяснять, кто такой Азаровский, кажется, такая фамилия у Бориса, отыскать его, прижать к стенке.

И зачем? Чтобы увидеть, как правда превращается в ложь, а ложь становится неопровержимым доказательством? К сожалению, постановка не отличалась ни оригинальностью, ни захватывающим сюжетом. Да и цель совершенно непонятна. Доказать мне, что я вел себя как идиот в критической ситуации? Но зачем же столько смертей…