Поезд на рассвете

Мать заметила это. Она порывисто поцеловала его руки, обняла Юрку и крепко прижала к себе. До того крепко, что он слышал, как бьется ее сердце…

За окном притихла ночь. В другой половине хаты похрапывала тетка Фекла. И так хорошо было, — что уже ночь, кругом никого, нет, никто их не видит, и они сейчас — одни на всем свете.

Вернулась тетка Фекла без Тани. И пока она шаркала черевиками под окнами и в сенях, Юрка успел подумать: или не застала, не нашла ее, или Таня, узнав зачем зовут, отказалась идти. Но тетка Фекла улыбалась, довольная, и поспешила его успокоить:

— Скоро прибежить. Зараз посуду после дойки перемоють, причепурится и прибежить.

Юрка — так и дрогнул, даже растерялся:

— Придет? Правда?.. Ну спасибо, тетя Фекла. Большое вам спасибо.

— Не за шо… Ты токо сразу не показуйся. Я ж ей не сказала, шо ты приехал.

— Не сказали?

— Не-е, куды там. Секре-ет! Чего ж говорить загодя? Токо намекнула: разговор, говорю, есть, заходь прямо с фермы… Подожди трошки, зараз она прибежить. А я тем часом в одно место, до одной тетки мотнуся. Справа есть небольшая… та важная. — Старуха обещающе, всеми морщинами усмехнулась, и Юрка согласно кивнул, хотя и не понял, что там у нее за «справа» так срочно возникла. — Ну, жди. — И опять подалась в дверь, деловито застучала клюкой.

А Юрка уже не мог ни сидеть на месте, ни стоять спокойно. Ходил по кухне и светлице, туда и обратно, глядел то в окна, то на часы и не способен был думать ни о чем другом: сейчас она придет. Сейчас он увидит ее!.. Все это по-прежнему представлялось неправдоподобным, неосуществимым. Но ведь он ничего не выдумал и не ослышался. Только что тетка Фекла сказала: сейчас Таня придет. Управится на работе, немного «причепурится» — и прибежит прямо с фермы. Сюда, вот в эту хату. И до чего же мало, оказывается, нужно было для того, чтобы они встретились — всего лишь сойти утром в Доле с поезда, прыгнуть с подножки. Заколеблись Юрка на какое-то мгновение, промедли чуть-чуть — и проехал бы, пролетел мимо, и едва ли скоро привела бы его сюда дорога. Если бы вообще когда-нибудь привела. И не сделай он этого — так бы никогда и не узнал, что же действительно с Таней, каково ей тут живется. Считал, будто все уже знает, все принял как есть и дело его теперь — сторона. Вот так часто мы воздвигаем сами перед собой всевозможные препятствия, воображаем их непреодолимыми и, пальцем еще не пошевелив, даже не пытаясь противостоять заданному течению событий, начинаем безвольно следовать за ними, повиноваться обстоятельствам. А требуется порой всего лишь один решительный шаг, непокорный порыв, который может многое переиначить в жизни, что-то изменить к лучшему в тебе самом… Нет, Юрка себя ничуть не обольщал, наперед ничего не загадывал, не старался придумать счастливый конец, вернее — продолжение их свидания с Таней. Пускай она встретит его обыкновенно — как знакомого (хотя и писала, что любит… а может — любила), пускай это будет просто встреча друзей детства, дань памяти, долгу перед ней, но если после этого Тане сделается немного легче жить, бывать на людях, если она хотя бы на какое-то время почувствует себя не такой одинокой и сможет опять верить людям, как верила в детстве, — значит, он ехал в Раздольное не зря.

Юрка погляделся в тусклое зеркало шкафа, причесал коротко подстриженные густые волосы и наглухо, будто перед поверкой, застегнул стоячий ворот кителя. Снова вышел на кухню — напиться воды.

В окне белым голубем промелькнула косынка… Юрка — с пересохшим горлом — так и застыл посреди кухни.

Легкие, чуть слышные шаги. Сухой щелчок железной щеколды.

— Тетя Фекла, вы дома? — Отпрянула изумленно: — Ой!.. Здравствуйте. А где?.. — И осеклась, потеряла дыхание. — Юра?! Ой, господи. Не может быть!

— Почему же? — не сдержал Юрка улыбку. — Вполне может. И даже есть. — Отступил, как бы приглашая ее войти, не стоять на пороге. — Ну… здравствуй.

— Ты?! — И прикрыла глаза ладонью. — Не может быть!.. Как во сне. — Уронила руки, опустилась на табуретку. — А тетя Фекла мне ничего… ни слова. Зачем же вы так?

— Я ее не учил. Это она сама вздумала секретничать, — еще не поборов первую неловкость, проговорил Юрка.

— Ой, напугал ты меня. Чуть сердце не остановилось. Разве так можно?

— А чего тут пугаться? Я ж не домовой.

— В том-то и дело. — Голос ее дрожал. — Домового бы я так не испугалась.

— Прости. В другой раз не буду. Честное слово.

— Ладно, прощаю, — улыбкой ответила Таня. Вгляделась в его лицо. — Вот теперь, кажется, начинаю верить, что это ты… Здравствуй, Юра! — И она протянула ему обе руки.

Юрка задержал ее ладони в своих.

— Пойдем в ту комнату, — сказала она. — Там больше света.